– А вот и нет, – хмыкнула Тереза. И, словно забыв, что она уже степенная виера, подмигнула мне. Села на диван, обняла протянутую ей одной из горничных подушку и напомнила: – Ты жена лиера. Будь ты хоть вечно рыдающим и сопливым нечто, любой из купцов захочет иметь с тобой дело. Это же прямая связь с лиером.
Я устало вздохнула и уныло кивнула. Увы, кузина была права, и это терзало мое самолюбие. Как бы я ни старалась, для всех марголинцев я буду в первую очередь женой их правителя, этаким приложением к царственному супругу…
– А вот и нет. – Тереза уверенно покачала головой. – Точнее, не сразу, но… Лари, помнишь, как ты стала старостой? Разве не по вложениям родителей в Вальехе поначалу оценивают учеников? Загресси тогда еще не были столь богаты, и место старосты ушло кому?
– Анике Дагер. – Имя соперницы даже сейчас вызывало у меня раздражение.
– Через сколько назначили тебя?
– Две недели, – скупо ответила я.
– Да, две недели, чтобы и окружающие, и администрация школы поняли, что на деньги и титул порой лучше закрыть глаза.
– А теперь я – Аника Дагер, – улыбнулась грустно.
– Нет. – Тереза лукаво усмехнулась. – Ты все еще Ларин, пусть на бумаге уже и АльКеран, но по рождению Загресси. Со всеми своими достоинствами и недостатками, жаждой признания и чувством справедливости. И разве это можно изменить фамилией?
– Спасибо.
Я шагнула к Терезе, но горничная заступила мне дорогу, умоляюще глядя на меня. Пришлось вздохнуть и вернуться на место, сесть и прикрыть глаза, позволяя бедным труженицам работать. Мне было неудобно перед ними, еще неудобнее оттого, что они видели меня в минуту слабости, но я была благодарна Терезе за ее слова. И за уверенность, которую она мне придала.
Я справлюсь. Какую бы цель ни поставила перед собой – я смогу ее добиться, потому что я – все еще я, а не приложение к мужу или рухнувшему на голову титулу.
Я кивнула своим мыслям и тут же виновато вздохнула:
– Простите. Больше не буду.
Исполнить обещание мне не удалось: мама, оставив папу на попечение Эрияра, присоединилась к сборам невесты.
И пусть в результате стрелка на моем левом глазу отличалась от той, что вышла на правом, я была счастлива. А Эрияр и вовсе не заметил неладного, размазав мне помаду после заключительных слов жреца, прибывшего в Марголин утренним рейсом. Покинуть Эр-Риенту ему предстояло этим же вечером: терпеть проповедников чужих культов – а любой жрец таковым и являлся – лиер не собирался.
Наш поцелуй утонул в гуле одобрительных воплей, а все потому, что место проведения самой церемонии пришлось перенести: Эрияру доставили такой объемный свиток с именами жаждущих приобщиться к лиерскому счастью подданных, что, казалось, это и не список вовсе, а полная перепись жителей города и окрестностей. А потому вместо берега озера мы с Эрияром стояли на вершине склона. Над нами летали стражи в своих драконьих, все еще вызывающих у меня некоторую оторопь, ипостасях, а внизу собрался, наверное, весь город.
– Прости, – шепнул мне Эрияр, – я не мог им отказать.
Я не стала уверять его, что понимаю. Вместо этого потянулась к губам мужа – уже по всем правилам, и по балиарскому закону, и по местному – и заставила его замолчать.
Руки супруга на моей талии сжались крепче. И, судя по аплодисментам, зрение у марголинцев было на зависть всем иным народам. О том, что ушлый демон решил заработать на лиерской свадьбе и с помощью зачарованных зеркал демонстрировал происходящее всем желающим за пару золотых монет, я тогда еще не знала. Но ничего, штраф вместе с налогом утешил мою душу не хуже извинений.
ebooksa