Мое спасение по прозвищу Змей

— Это надо доказать, милая!

— Я тебе не милая! — с ненавистью смотрю на него. — Я никому ничего доказывать не собираюсь. Это ваша работа вообще-то!

— Так, я понимаю, тебе сейчас очень тяжело. Но посмотри на меня и послушай! Следак, который ведет твое дело, разбираться не будет. Ты появилась в качестве подозреваемой — ею же и останешься. Искать настоящего преступника он не станет. И в дело подбросит нужных фактов. Так что ты сядешь. Нравится тебе это или нет.

Я отчаянно мотаю головой. Нет, нет, этого не может быть! Ну не может так работать полиция! Они же должны искать преступников, а не подтасовывать факты. Они же за правду.

— Агата, — снова начинает он. — Перестань показывать свой характер. У тебя очень плачевная ситуация. И если я тебе не помогу, тебе никто не поможет. А ты хочешь париться на нарах? С озлобленными зечками? Там очень страшно и тяжело. Ты не выдержишь просто. Поверь мне.

Его слова звучат как будто в глухой трубе. Весь смысл доходит до меня не сразу. Зечки. Страшно. Нары.

Боже мой, неужели это происходит все со мной? Я закрываю лицо руками и пытаюсь хоть как то привести себя в чувства.

— Я отвезу тебя домой, — он берет меня за плечи. Я вздрагиваю как от удара молнией.

— Не трогай меня.

Он не сводит с меня своих черных опасных глаз. А ведь когда-то я любила их. Я купалась в его обожающем взгляде. Или мне так казалось. Может, я обманывала саму себя? И у нас не было любви? Ведь если бы была, вряд ли он исчез без объяснения причин? Я же правильно думаю? — задаю вопрос сама себе.

— Хочешь ты или нет, я все равно отвезу тебя домой!

— Снейк, не надо! — только успеваю произнести, как он хватает меня на руки и несет к машине. Я пытаюсь сопротивляться, но это невозможно. Его сильные руки прижимают меня к груди. Я теряю самообладание. Я не могу сопротивляться, возмущаться и показывать свой характер. На глазах уже наворачиваются слезы. Я делаю жадные глотки воздуха. Лишь бы он не заметил.

Вдох-выдох-вдох.

— Надо же, помнишь мое прозвище! — ухмыляется главный предатель моей жизни.

— Случайно вырвалось.

— Ну-ну, — с сомнением соглашается он.

Вот же черт! Так и знала, что выдам себя. И он поймет, что я все помню и ничего не забыла. Но как же мне тяжело.

Он помогает мне сесть в машину, и уже через несколько минут мы мчимся ко мне домой.

— Ты помнишь, где я живу? — удивляюсь я. — Столько лет прошло.

Он молчит, глядя на дорогу.