Маленькие щитовые домики на Гранада-стрит стояли так тесно, что казалось, будто они сгрудились в одну кучу, оказывая друг другу всяческую поддержку перед лицом наступления со стороны «белой» части города. Гранатовые деревья, благодаря которым улица и получила свое название, стояли голыми. Но в канун Рождества с веток еще свисали ярко-желтые шары. Они выглядели довольно неуместно, словно их специально повесили, чтобы украсить улицу перед праздником.
Дом под номером 512 ухитрялся скрывать свой возраст (подчеркивая тем самым свою независимость от соседей) за свежим слоем ярко-розовой краски, нанесенным рукой то ли ребенка, то ли неопытного любителя. Пятна краски были повсюду: на узенькой дорожке, на перилах крыльца, на лужайке небольшого дворика; даже на цветах и листьях виднелись розовые крапинки, оставлявшие впечатление, что растения заболели какой-то новой болезнью. Розового цвета следы, принадлежавшие ребенку или очень маленькой женщине, шли по серым ступенькам крыльца и терялись в ворсе грубой джутовой подстилки, лежавшей перед дверью. Эти следы были единственным фактом, свидетельствовавшим, что ребенок или дети могли жить в этом доме. Ни игрушек или хотя бы их обломков, ни разбросанных ботинок и свитеров, ни недоеденных апельсинов или кусков хлеба с джемом. Если Хуанита и ее шестеро детей действительно здесь обитали, кто-то, может Хуанита, а возможно и миссис Розарио, очень постарался скрыть этот факт.
Пината нажал на кнопку звонка и в ожидании принялся размышлять о причинах столь неожиданного возвращения Хуаниты в город, где она отсутствовала три с лишним года. Она не могла не знать, что вступает в серьезный конфликт с властями, нарушая условия своего пребывания на свободе и исчезая — в тот самый раз. С другой стороны, Хуанита никогда не действовала, основываясь на логических построениях, таким образом, поводом для ее появления могло послужить самое банальное событие, обычный каприз, например желание повидать свою мать или показать соседям нового мужа и недавно рожденного ребенка, а может, и самая обычная ссора с соседями, где бы она ни жила, после которой у нее возникло безудержное желание бросить все и вернуться. Определить подлинные мотивы было очень непросто. Она напоминала марионетку, управляемую при помощи десятков нитей, частью порвавшихся, а частью перепутавшихся настолько, что совершенно невозможно было управлять ими так, как это изначально подразумевалось. Привести их в порядок, сложить поломанные уголки вместе — эта задача стояла перед Олстоном и его командой. Но у них так ничего и не вышло. Все ее прыжки и сальто-мортале, прыжки и падения уже не контролировались кукловодом.
Дверь отворилась. Перед ним стояла небольшая худенькая женщина средних лет с черными невыразительными глазами, напоминавшими перезрелые оливки. Она держалась неестественно прямо. Можно было заподозрить, что ее спина заключена в металлический корсет. Вся она напоминала натянутую струну; кожа обтягивала худое лицо, волосы были затянуты сзади в маленький пучок, губы сжаты так, что походили на бледную тонкую полоску. Но открылись они, к огромному удивлению Пинаты, очень легко:
— Что вы хотите?
— Миссис Розарио?
— Да, это я.
— Меня зовут Стив Пината. Я хотел бы с вами поговорить, если не возражаете. Можно?
— Если вы по поводу нашего соседа мистера Лопеса, то мне больше нечего сказать. Я уже сказала вчера этой даме из отдела здравоохранения, что они не имеют никакого права вот так просто забирать его без его согласия. Он всю жизнь кашлял, и это ничуть ему не мешало, для него кашлять так же естественно, как дышать. Что же до того, что все его соседи должны пройти обследование на этой машине с лучами, бесплатно или нет, я категорически отказываюсь, и Гонсалесы с Эскобарами тоже. Забивать легкие лучами противоречит самой природе.
— Я не имею никакого отношения к управлению здравоохранения, — сказал Пината, — я ищу человека, который может называть себя Фостером.
— Называть себя? Что это значит, называть себя?
— Вашей дочери он известен под фамилией Фостер, скажем так.
Миссис Розарио снова поджала губы — так моряк убирает парус перед надвигающейся бурей:
— Моя дочь Хуанита живет далеко на юге.
— Но в данный момент она приехала к вам. Верно?
ebooksa