– Понял, – сказал я.
Тут мы услышали вой и оглянулись: рыжеволосая девушка, сидя на кровати, сжала голову руками и заплакала. Как воют в деревнях бабы, когда кого-либо хоронят.
Мы подошли, и я наклонился к ней:
– Успокойся, все уже закончилось.
Она подняла на меня взгляд, который из наполненного тоской сделался вдруг злым, вскочила, метнулась к телу Клементины.
– На тебе! На! – и стала пинать ногами остывающий труп: – Получи, гадина!
– Перестань! – крикнул я. – Она уже мертвая!
– Пусть! – не поворачивая головы, ответила мне девушка и стала еще сильнее и неистовей пинать тело.
Вдвоем с Андреем мы едва оттащили ее от трупа.
– Нельзя ее трогать, – сказал я, глядя на девушку. – Надо все оставить как есть.
Андрей вскинул голову и пристально посмотрел на меня. После чего произнес:
– Что, «легавых» будешь вызывать?
– А как иначе? – выдержал я его взгляд. – Или у тебя есть какой-нибудь другой вариант?
Он схватил меня за руку, потянул к нише и скорее прошипел, нежели прошептал:
– Ты что, и правда, хочешь вызвать сюда полицию?
– Да, – ответил я. – Лучше все сделать сейчас. По горячим следам. Если все это скрыть, то не факт, что со временем дело это не всплывет. Начнется расследование, и как все кончится – неизвестно. Скорее всего, выйдут и на тебя, и на меня.
– И че?
– А то, что у тебя сейчас есть я и она. Свидетели, которые подтвердят, что ты действовал, защищая нас. И практически спас. Ведь она бросилась на меня с ножом. А сбоку на меня заходил Шацкий. Так что для меня, а потом и для девушки все могло бы закончиться смертью. И у тебя просто не было иного выхода, как только стрелять…
Мне показалось, что я был достаточно убедительным. Хотел еще сказать, что снял на смартфон кадры, начиная с того момента, как шеф-повар стянул с жертвы мешок, и заканчивая паскудными действиями Клементины, вполне доказывающие похищение и сексуальное насилие над девушкой, но почему-то промолчал.
– Это, может быть, и так, – заговорил Андрей, – но вот откуда у меня пистолет? Меня посадят за незаконное ношение оружия.