Статист

— А теперь и дом, и торговые комплексы Сураева принадлежат Гриневскому. Он выкупил долги этого неудачника у кредиторов и в один прекрасный день просто вышвырнул бывшего хозяина из шикарных владений буквально в домашнем халате и комнатных тапочках. Гриневский сделал всё, чтобы тот стал изгоем в деловых кругах.

— Меня это не удивляет, — сказал Роман. — Давид после первого покушения, когда погибло много людей, пообещал жестоко отомстить Сурку. При этом он подчеркнул, что убивать его не собирается, так как считает это слишком мягким наказанием за его злодейства. Это я знаю точно. Так что Гриневский действует другими, более интеллектуальными методами, чем физическое устранение конкурентов.

— У таких людей, как Гриневский, богатый арсенал. Ради удовлетворения своих амбиций они не побрезгуют любыми методами. Я склонен верить Сураеву. Кому оказалась выгодной смерть чиновника?

— А я бы не доверял этому бандиту. Мне кажется, я неплохо изучил своего босса за время работы на него. Он, конечно, жёсткий бизнесмен, но и о людях думает. Для меня показателем является такой момент: он не оставил в беде своего тяжело раненного водителя и его семью. Мало того, что оплачивает лечение, так и сохранил зарплату водителя в полном объёме. А зарплаты у Гриневского повыше, чем у других олигархов. Хотя какой он, к чёрту, олигарх? Нормальный бизнесмен и патриот своего города.

— Ладно, не буду тебя ни в чём переубеждать, — сказал Константин, понимая, что его брат не настроен воспринимать его слова объективно. — У меня другая цель.

— Предупреждаю: шпионить за боссом не стану, — категорично заявил Роман. — Это не мой профиль. Так что даже не старайся меня завербовать.

Костя будто пропустил мимо ушей обидные для него слова брата. С подчёркнутой теплотой в голосе он продолжил:

— Цель у меня — предупредить тебя, чтобы ты был осторожен. Возле Гриневского всегда опасно, независимо от того, по какую сторону от него ты находишься.

— Прости, я неправильно тебя понял. Я знаю, что работа моя не лишена риска. Но мне она нравится, потому что это — то немногое, что я умею делать, и платят мне за неё хорошо. Конечно, есть в ней минусы. Например, казарменное положение хуже армейского. Но я холостяк — можно мириться с этим обстоятельством. А большинство моих коллег — семейные. Им каково? Не думаю, что они терпели бы такой режим, если бы не приличная зарплата. В любом случае спасибо тебе, брат, за заботу. Я обязательно учту всё, что услышал от тебя, и буду осторожен.

— А ещё хочу тебе сказать, что ты всегда можешь рассчитывать на меня.

— Я знаю. Ты тоже всегда можешь на меня положиться.

Через несколько дней Криницын заглянул в гости к Кулибину. Вернее, к его дочери, с предложением отметить выздоровление в ресторане.

— Можешь пригласить подружек, — предложил Роман. — Помнится, я им обещал в другой раз повторить праздник жизни.

— Вот в другой раз и повторишь, а сейчас ну их! — запротестовала Жанна. — Мне они в университете надоели. Давай просто посидим сами, без посторонних. Скоро сессия начинается, хочется отдохнуть от шумных компаний.

— Ладно, как скажешь. Так даже лучше — можно оставить машину дома и поехать на такси. А то меня трезвый образ жизни окончательно испортит. Вечером я за тобой зайду. В восемь ты должна быть готова.

Ровно в назначенный час не успел Криницын нажать на кнопку звонка, как дверь распахнулась и перед ним предстала во всей красе юная соседка. Такой Роман её ещё ни разу не видел. На ней было роскошное вечернее платье, туфли на высоком каблуке, замысловато уложенные волосы, опять перекрашенные в чёрный цвет, и мастерски выполненный макияж. Жанна произвела на мужчину сильное впечатление.

— Шикарно выглядишь! — не стал сдерживать эмоции Криницын. — Я бы тебя на улице не узнал в таком виде. Тебе очень идёт это платье.

— Спасибо! — смутившись, ответила девушка и, как бы оправдываясь, пояснила: — Это моё платье с выпускного бала. Второй раз его надеваю. Даже удивилась тому, что за два года ни капли не изменилась. А как тебе моя новая причёска?

— Прекрасная! Вот только хотелось бы, чтобы ты на этом остановилась. А то я не успеваю привыкнуть к твоей цветовой палитре. Брюнеткой ты мне нравишься больше всего.

— Наконец-то появился хоть один смельчак, которому я понравилась, — озорно улыбнувшись, сказала Жанна.