Статист

— Ты так громко кричал, что… А он стоял в трёх шагах от двери и не шевелился, когда я вошла. Чем он, по-твоему, занимался?

— Ладно, умница! — похвалил Риту хозяин и добавил: — Рома парень вроде бы надёжный — он мне жизнь спас, но ты понаблюдай за ним на всякий случай. Я и в самом деле сегодня что-то не в себе. Давно меня никто так не злил, как этот… Ну да чёрт с ним! А то опять заведусь.

Он некоторое время помолчал, потом взяв девушку за подбородок, немного подтянул её лицо к себе и тихо сказал:

— Знаешь, чего больше всего не люблю в людях? Думаешь, трусость и предательство? Нет. Это нормальные свойства, присущие каждому из нас в той или иной степени. Я ненавижу людей, которые пятятся. Если ты попятился, то ты для меня уже не человек — ракообразное. А креветок я съедаю с большим аппетитом. Запомни это, детка, и никогда не становись креветкой. Это я тебе в качестве дружеского совета говорю. И хватит лирики. Займись тем, что ты умеешь делать лучше всего. Мне очень нравится, когда ты ныряешь в пену. Так никто не умеет. Давай, милая, помоги папочке расслабиться и забыть о неприятностях уходящего дня.

После приёма ванны Гриневский, плюхаясь в соседнее с Романом кресло, блаженно произнёс:

— Теперь можно и выпить что-нибудь покрепче. Рома, как ты смотришь на виски? Не составишь компанию?

— Я бы с удовольствием, но после купания.

— Как хочешь. А я, пожалуй, выпью. Не в службу, а в дружбу, возьми в баре квадратную бутылку с надписью «Ballantines Pure Маіі» и бокалы. Что-то я разомлел, даже шевелиться не хочется. Надо взбодриться.

Роман нашёл среди большого количества бутылок со спиртными напитками виски «Баллантайнс» и поставил его перед Давидом на стол из прозрачного стекла.

— Обожаю эту вещь за прекрасное послевкусие, — наполняя свой бокал, произнёс Гриневский. — Рита сейчас приготовит тебе ванну. Если хочешь, она поможет тебе расслабиться. Эта женщина умеет снимать стрессы. Рекомендую.

— У меня старый проверенный способ для снятия стрессов. Меня расслабляет только водка. А женщины по большей части напрягают. Особенно шлюхи.

— Зачем ты так? — Давид укоризненно покачал головой. — Рита вовсе не шлюха. У неё такая зарплата, что необходимости подрабатывать ещё и на панели у неё нет. А что касается дополнительных услуг интимного характера, то что поделаешь? Работа у неё такая. Никто ведь не неволил её при заключении контракта. Тебя, кстати, тоже никто не принуждает с ней кувыркаться в джакузи. Так что будь добр, выбирай выражения и не оскорбляй моих работников.

Романа смутили слова босса. Он понял, что в отношении Риты погорячился. Девушка была заложницей обстоятельств и просто вынуждена выполнять прихоть хозяина.

— Это я не о Рите конкретно, — попытался он оправдать свою грубость, — а так, вообще.

— Ты хочешь сказать, что до сих пор имел дело только с порядочными, чистыми девушками? — наслаждаясь тонким ароматом виски, спросил Гриневский. И, сделав глоток, добавил: — Сомневаюсь.

Криницын не стал отвечать. Он не любил говорить на эту тему. Возникло сильное желание поскорее отделаться от босса и уединиться хотя бы ненадолго, погрузив уставшее за день тело в горячую воду. Но тому, видимо, хотелось поговорить. Поднеся бокал к носу, он поколыхал его, втянул ноздрями аромат, сделал очередной глоток и принялся рассуждать вслух:

— Я не отношу себя к ловеласам. Хотя, как ты понимаешь, мог бы себе это позволить. Никогда не испытывал дефицита внимания со стороны противоположного пола. Это понятно: богат, недурён собой. Что ещё надо женщине? Но мне-то нужно совсем другое. Мне всегда претили мимолётные увлечения. Более того скажу: я всегда был верен своим жёнам. У меня не было любовниц.

— А Рита? — не выдержал Роман.

— А что Рита? Рита — это нечто вроде успокоительного, антидепрессанта. Не так уж часто я им пользуюсь. Как говорится, не злоупотребляю. Любовница — нечто другое. В моём понимании любовница — конкурент супруги. А какой из Риты конкурент Людмиле? Тебе ли этого не понимать? Завтра уеду и забуду, кто такая Рита. Ей, как и большинству баб, от меня нужны только деньги. В данном случае это устраивает обе стороны.

Гриневский щедро пополнил свой бокал виски, сделал подряд несколько глотков и продолжил: