Он поднял пистолет и выстрелил прямо ей в голову. Мертвое тело повалилось, брызги мозговой жидкости окатили траву. Убийца в маске спрятал пистолет, поднял голову. Рядом с машиной на трассе происходила возня. Несколько человек перетаскивали труп паренька к правому борту, затем бросили между отбойником и распахнутой дверцей. Убийца удовлетворенно кивнул. Действия правильные. «Жмур» не должен мозолить глаза водителям и пассажирам проезжающих машин. Нужно время, чтобы спокойно уйти…
Трупы на трассе в трех верстах от села Покровского обнаружили только утром. Всю ночь мимо места происшествия сновали машины. Стоящая на обочине «Камри» с закрытыми дверями ни у кого не вызвала подозрения. Дважды проезжали сотрудники ГИБДД, тоже не стали интересоваться. В шесть утра неподалеку сделал остановку местный житель, везущий кроликов на базар в Глазов. Старенький «ИЖ-комби» начал чадить, водитель прижался к обочине метрах в тридцати от «Камри» и увидел тело, лежащее между отбойником и «Тойотой».
Патруль примчался через пятнадцать минут. Сотрудники ППС походили вокруг, чеша затылки, глянули вниз с обочины, присвистнули. Они не стали затаптывать место преступления, вызвали специалистов, а сами приняли меры к оцеплению территории. Прибыла оперативно-следственная группа из райцентра Бабаево, расположенного в 46 км севернее по трассе. Подъехали кареты «Скорой помощи», затем криминалисты из второго по численности городка в районе — Глазова, находящегося на той же трассе в 10 километрах к югу. Прибыл на собственном авто судмедэксперт Герберт, усталый пожилой мужчина, страдающий одышкой и излишком веса — он работал в Бабаеве, а проживал неподалеку, в Осипове. Криминалисты и эксперт погрузились в работу. Опергруппа прочесывала местность в поисках улик и вещдоков. К девяти утра подкатил со свитой худой и нервный капитан Лосев — начальник отделения полиции в Глазове — и сразу же начал сеять смуту и нервозность в рядах оперативников. Он на четверть часа опередил приезд начальника районного РОВД подполковника Погодина Пал Палыча. Грузный, набыченный подполковник вылез из «УАЗа» и мрачно наблюдал за санитарами, грузящими в машину носилки с крытыми простынями телами. Он был уже в курсе. Сделал знак санитарам, подошел, отогнул края простыней, поморщился и махнул рукой — работайте!
— Куда их? — спросил он у подбежавшего капитана Лосева. Начальника глазовской полиции он не любил — вроде не жулик, но столько от него «вони», нервозности, заорганизованного бардака…
— Пока в районное отделение медицинской криминалистики, товарищ подполковник. — И Лосев начал сумбурно докладывать о проделанной работе.
Погодин с досадой отмахнулся, поманил молодого лейтенанта Любавина — начальника оперативно-следственной группы. Сотрудник был молодой, но способный и не такой беспомощный, как большинство присутствующих. Лейтенант подбежал, небрежно козырнул:
— Доброе утро, Пал Палыч… прошу прощения, товарищ подполковник!
Но вопросы субординации в этот день волновали подполковника в последнюю очередь. На его земле произошло двойное убийство, и вот уже битый час Пал Палыча преследовало тревожное чувство про «первую ласточку». Интуиция подводила редко — грядущие неприятности она чувствовала так же верно, как позвоночник перепады погоды.
— И это утро ты называешь добрым? — кивнул он на пыхтящих у «труповозки» санитаров.
— Любое утро доброе, товарищ подполковник, если абстрагироваться от мрачной реальности, — «сумничал» подчиненный.
— Чего? — не понял начальник РОВД.
— Вы правы, Пал Палыч, утро ужасное, — вздохнул Любавин. — И преступление выглядит странно. Погибшие — Пирогов Игорь Денисович, 20 лет, и Ринер Екатерина Дмитриевна, 18 лет. При них паспорта со столичной регистрацией. Мы навели справки, связались с родственниками. У парочки типа любовь, обдумывали женитьбу. Пирогов — студент 4-го курса экономического факультета МГУ, Ринер перешла на второй курс Высшей школы экономики — название факультета какое-то мудреное, связано с математикой и анализом. Отец у Пирогова — видный профессор МГУ, мать — домохозяйка, денег на безбедное существование хватает. У Ринер родители занимаются коммерцией, держат фирму по продаже электроники. С криминалом потерпевшие не связаны — во всяком случае, по базам не проходят. Обычные студенты. Рискну предположить, что вполне законопослушные люди. Ехали на море, в Сочи — там сейчас самый пик сезона. — Замотанный делами лейтенант сокрушенно вздохнул: — Машина — папина, дачка в Сочи — тоже папина…
— Какой-то бодрый ты сегодня, Олежек, — с подозрением заметил Погодин. — Футбол не смотрел, что ли, ночью? Наши с Португалией играли.
— Не смотрел, товарищ подполковник, — усмехнулся Любавин. — Футболом интересуюсь в той же степени, что и игроки нашей сборной. Не понимаю, как можно гробить ночь перед рабочим днем. Достаточно утром узнать неутешительный счет и идти на работу… — Он иронично покосился на членов опергруппы, ползающих по месту преступления, как сонные мухи. Ненавистная команда, разумеется, проиграла.
— Что произошло, лейтенант?
— Мы пытаемся смоделировать ситуацию, товарищ подполковник. Пока получается следующее. Эти двое ехали, никого не трогали. Посмертные фото переданы в ГИБДД, их сотрудники уже проехали по трассе. Они действительно направлялись на юг со стороны столичного региона. Примерно в полночь заправились на АЗС «Лукойл» на южном выезде из Бабаева. Работник заправки их запомнил. У ребят было хорошее настроение, они шутили, девица подтрунивала над парнем. Заправили полный бак, купили продуктовую мелочь, напитки…
— В полночь, говоришь? — недоуменно переспросил подполковник. — Тебе не кажется это странным? От той заправки до места преступления сорок с хвостиком километров. Даже если ползти с черепашьей скоростью, а вряд ли «Камри» ползла с черепашьей скоростью…
— Согласен, Пал Палыч. Они заправились, купили продукты, вряд ли останавливались где-то еще. Самое позднее — через полчаса, то есть в половине первого, они должны были быть здесь. Видимо, так и было.
— Тогда почему их обнаружили только утром? — возмутился Погодин.
— Понимаю ваше возмущение, Пал Палыч. Сам не в восторге. Одно тело лежало за машиной — проезжающие водители его не видели, второе — и вовсе в канаве. Хорошо хоть этот дедуля в шесть утра его засек… «Камри» ехала, как ни в чем не бывало. Стреляли, видимо, из-за отбойника на восточной стороне дороги. Пропустили машину и ударили из «Винтореза» по колесу. В протекторе застряла пуля 9-го калибра СП-5. Это бесшумная снайперская винтовка для подразделений спецназа. Возможно, винтовка оснащена прибором ночного видения. Били по заднему колесу, чтобы машина не ушла в занос. Специалисты осмотрели тормозной след — подстрелили ее метрах в ста отсюда. Пирогов сумел остановиться, прижался к обочине. Решил, что обычный прокол. Вышел, отправился ставить запаску. Ринер оставалась в машине. Кто-то подошел, всадил парню пулю в сердце. Гильзу от «ПМ» даже не удосужился поднять. Возможно, пистолет был оснащен глушителем. Судя по следам пороховой гари на трупе, стреляли с близкого расстояния — почти в упор. Следы крови — у заднего левого колеса, там и убили парня. Потом оттащили тело, чтобы не мозолило глаза, а у убийц было время спокойно уйти. Девушка среагировала на шум, вышла из машины, проявила проворность, когда в нее стали стрелять, — еще одна гильза и выщербленный асфальт. Она наклонялась над трупом, ощупывала его — на асфальте остался след окровавленной пятерни. Видимо, бросилась к отбойнику, упала в канаву. Но падала неловко, сломала ногу — там все в крови. Подошел убийца, выстрелил в голову…