– В любом случае поймут, кто работал, Григорий Степанович, – сказал Сердюк. – Мы можем утаить этап подготовки, но правда потом все равно вылезет.
– Не волнуйтесь, Остап Николаевич, – улыбнулся полковник, – победителей не судят. Мы действуем против злобного агрессора и его реваншистских устремлений. История нас оправдает, не переживайте.
– Я похож на человека, который переживает? – удивился Сердюк. Обстановка разрядилась – присутствующие украдкой посмеивались.
– Вопрос неудачи даже не рассматривается, – отрезал полковник. – Нам нужно успешно провести операцию, вывезти блоки из России и передать их нашим заокеанским партнерам. Добро получено. Даже не добро – приказ. Эти блоки крайне нужны. Есть возможность одним ударом парализовать работу ВПК России по вводу в строй новейших крылатых ракет. В ЦРУ существует мнение, что Россия может ввязаться в сирийский конфликт, а с ее новейшим высокоточным оружием, на которое нельзя воздействовать, для наших партнеров это будет катастрофа. Кроме того, это сведет на нет любые усилия штатовской ПРО. Остап Наумович, вам придется сегодня вылететь в Москву. Полетите через Минск, подберем вам стыковочные рейсы. У вас же есть белорусский паспорт? Вам нужно обязательно встретиться с Сухановым лично, уладить денежный вопрос и получить от него полную информацию по конвою. В его интересах, чтобы операция прошла успешно. Самое позднее завтра к вечеру вы должны вернуться в Киев. О месте встрече с Сухановым сообщу после телефонного разговора с ним.
– Суханов попадет под подозрение, – негромко и совершенно в точку заметил капитан Парчук.
– Если это не волнует самого Суханова, почему это должно волновать нас? – пожал плечами полковник. – Будем надеяться, что информатор выкрутится. Раз идет на риск, значит, имеет план. Не он один будет под подозрением. В крайнем случае можем пожертвовать информатором – дело того стоит.
– Я понял, Григорий Степанович, – кивнул Сердюк, – сегодня же вылетаю. Какой суммой я могу оперировать?
– За действенную помощь – а сюда входит не только текущая информация, но и поддержка, вплоть до захвата конвоя, – пять миллионов долларов. Не называйте сумму сразу – выслушайте сначала его предложение. Не исключено, что сумма окажется меньше. Покажется мало – добавьте два, ну, три миллиона, не больше. Станет ломить цену – уходите. Он купится на блеф. Даже жадность имеет пределы. Американцы обещали не скупиться. Финансирование закрытое, из посольства США.
– Все понятно, Григорий Степанович, – учтиво склонил голову Сердюк.
– Готовьте диверсионную группу, Виктор Михайлович, – устремил взгляд на тактично молчащего Гальского полковник. – Ваша задача: перебросить группу в Россию. По одному-два человека, на неприметных автомобилях, под видом гастарбайтеров. Документы закажет Парчук в техническом отделе. С собой никакого оружия, все получите на месте. Место сбора группы и место проведения диверсии определим отдельно – сейчас об этом говорить рано. В понедельник все станет известно. В этот же день начнете выдвижение. Американцы заинтересованы в получении хотя бы одного блока. Но я считаю, что нужно забрать два, остальные уничтожить – чтобы русские свернули свою программу по модернизации ракет «Вектор».
– Ясно, – кивнул Гальский.
– Вам, Остап Николаевич, – повернулся полковник к Сердюку, – на момент совершения акции придется курировать группу непосредственно в России. Возможно, придется подстраховать парней. Не утратили еще боевые навыки?
– Я понял, Григорий Степанович, – криво усмехнулся тот. – Разберемся с навыками.
Совещание подошло к концу. Полковник пожелал всем удачи, и офицеры покинули служебную квартиру. Григорий Степанович расслабился, стащил свитер, завалился в ботинках на диван. Детали предстоящей работы, в которой дыр было больше, чем определенностей, мелькали перед глазами. Он не жаловался на память. Еще в прошлом году, зная, что противостояние с Москвой будет долгим и трудным, отправил в Россию под видом беженцев несколько семей. За год эти люди осели, завели свое жилье, работу. Управление помогало им деньгами – разумеется, опосредованно. Он держал их, надеясь, что когда-нибудь пригодятся. Помнил всех наизусть – вместе с биографиями и прочими подробностями. Двое агентов, в окружении жен и детей, проживали в Подмосковье, один – на юге, в Воронежской области, один – под Псковом, недалеко от границы. Вполне возможно, что скоро один из них понадобится – зависит от маршрута, которым пойдет конвой…
Григорий Степанович взял телефон, поколебался и вызвал абонента. Тот не ответил – в чем не было ничего удивительного, а через несколько минут перезвонил сам.
– Можете разговаривать, Олег Александрович?
– Могу, Григорий Степанович, – не очень любезно отозвался Суханов. – Надеюсь, беседа будет продуктивной?
– Уверен в этом. Ваш запрос рассмотрен положительно, информация заинтересовала. Ждем продолжения. Но вынужден предупредить: бюджет ограничен.
– Понимаю, кризис, – хмыкнул тот. – Информация тоже ограничена, полковник. Но знаете, я уверен, что мы сойдемся в цене, и все закончится благополучно.
– Именно поэтому я отправляю к вам своего человека. Пароль: «У вас не было, случайно, тетушки в Канаде?»