Сержант Овсянкин разделся до плавок, вошел в воду, фыркнул:
— А водичка-то холодная.
Уланов сказал:
— Понятное дело, не май месяц.
— А может, тут родники.
Он скрылся в осоке, оставляя за собой прореху.
Вскоре на чистую воду вышла объемная высокая лодка. Работая веслами, сержант подвел ее к берегу, деревянный нос заполз на песок.
— Ваша лодка, Борис Борисович.
— Одевайся, а то застудишь самое главное.
— Не-е, мы, Овсянкины, народ крепкий.
— Оденься, будешь крепким, когда простатит заработаешь.
Сержант подчинился.
Начали перекладывать, что взяли с собой. Резиновая лодка отпала, ее загрузили в багажник «Ниссана». Еще кое-что решили оставить. Гарин хотел оставить удочки, но Уланов воспрепятствовал:
— Пусть будут, побалуюсь.
— Но Кузьмич сказал, что на удочку клева не будет.
— Вот и проверим его слова.
Гарин повернулся к Овсянкину-младшему:
— Давай, Миш, грузи поклажу, пойдем на остров.
— Мне бы здесь остаться, Борис Борисович.
— А чего?