— Давай Антона ко мне. Депутату кофе, а мы на встречу Тополева.
— Поняла.
Она вызвала из кабинета Конова, предложила Дуганскому присесть на диван гостиной, направилась на кухню.
Кубарин и Конов, выйдя из дома, направились к стоянке у бывшего военкомата.
Черный «Рендж Ровер» подъехал к стоянке в 14.48.
Кубарин прикурил сигарету, взглянул на Конова:
— А Валерий Александровича, как всегда, пунктуален.
— Да, — проговорил помощник, — знаете, Вениамин Аркадьевич, когда я нахожусь рядом с ним, то испытываю постоянную робость. Хотя человеком робким меня назвать нельзя.
— Не беспокойся, не ты один. Ведь Тополев — это фигура! Он властен, повелителен, если хочешь. Это в нем, видимо, заложено от природы. Тополев никогда не меняет своих планов и не отказывается от них. Если он поставил перед собой цель, то, будь уверен, добьется ее. Даже если дорога к достижению цели будет усеяна трупами. Валерий Александрович не знает жалости. Он принесет в жертву любого.
— Нас в том числе?
— И нас тоже. Поэтому вести себя с ним следует аккуратно и не расслабляться, когда Тополев проявляет доброжелательность. Его доброжелательность все равно как улыбка змеи, готовящейся к броску, если змея умела бы улыбаться.
— Мудрено сказали, Вениамин Аркадьевич.
— Я сказал то, что есть на самом деле. Идем.
Они подошли к «Рендж Роверу». Водитель внедорожника выбежал на улицу, открыл заднюю дверь. Из нее вышел Тополев, крупный московский бизнесмен и общественный деятель, а также его помощник Эдуард Губин.
— Добрый день, Валерий Александрович, — улыбнулся Кубарин, протягивая руку гостю из Москвы.
Тот небрежно пожал ее. От холода его ладони Кубарина пробила дрожь.
Конову он только кивнул. Впрочем, и помощник Тополева сделал то же самое, как бы подчеркивая разницу в положении.
Водитель спросил:
— Куда припарковать машину?
Тополев взглянул на Кубарина.