Он был буквально ошеломлен, когда этот человек вдруг выдал на чистом русском языке:
— Позволь теперь поприветствовать не Муштака Хазани, а лейтенанта Козырева Михаила Александровича, заместителя командира роты материального обеспечения мотострелкового полка, дислоцировавшегося во время войны восьмидесятых годов у селения Хакар.
— Козырева? — переспросил Хазани.
— Именно. Или я что-то напутал?
— Кто ты?
— Я тоже бывший советский военнослужащий, сержант разведывательной роты отдельного десантно-штурмового полка, который стоял в Шергане.
Хазани пришел в себя:
— Значит, тоже русский?
— Да, сержант Драгин Федор, ныне Фади Дугани.
— Почему остался в Афгане?
— Потому, что на год раньше тебя попал в плен со своим взводным старшим лейтенантом Павловым, командиром экипажа «восьмерки», перебрасывавшей нас на разведку, капитаном Фроловым и рядовым Женей Голубевым, ныне покойным.
— Как вы попали в плен?
Дугани достал пачку сигарет, Хазани свою. Мужчины закурили. Сержант рассказал невеселую историю и добавил:
— Вот так, лейтенант, мы с Павловым и Голубевым оказались у духов. О Фролове не знали. Совсем недавно я случайно увидел его в Кабуле. Ты слышал о свадьбе в Урдуне, на которую американцы сбросили бомбы?
— У нас об этом только и говорят.
— Это дочь Фролова выходила замуж.
— Вот как? Соболезную. У меня самого погиб внук.
— Я в курсе и тоже приношу соболезнования. Фролов и ты потеряли близких, но отомстили американцам за их смерть.
Хазани сделал вид, что не понял собеседника.
— О чем ты, сержант?