В 12.10 машины въехали в совсем небольшой, дворов на сорок, кишлак Гаран, главной достопримечательностью которого кроме мечети, естественно, было двухэтажное производственное здание, стоявшее на окраине у тутовой рощи. Туда и подъехали пикап с внедорожником.
Гасани имел привычку не предупреждать о своем приезде людей, зависящих от него. Исключение составляла перевалочная база, расположенная в Капуре. Поэтому у ворот приезжих встретил только охранник, вооруженный винтовкой «М-16».
Он знал Гасани в лицо и засуетился, не понимая, что делать, открывать ворота или бежать в сторожку, оповещать начальство.
Гасани и люди, сопровождавшие его, вышли из машин.
Главарь банды наркоторговцев взглянул на охранника, улыбнулся и сказал:
— Салам, брат. Что ты так разволновался?
— Салам, господин Гасани. Вы появились так неожиданно, что я едва свое имя не забыл. Что прикажете?
— Во-первых, убери винтовку. Она иногда стреляет, а ствол смотрит на нас.
— Да, простите, господин. — Охранник забросил «М-16» за спину.
— Во-вторых, ступай в помещение и сообщи о моем приезде раису Намраю. Передай, что я жду его у ворот. Пусть он придет вместе с Сафалем, ответственным за охрану, начальником цеха Рамиди, с Турияром и, конечно же, с химиком Бегри. Запомнил?
— Да, господин Гасани, вы назвали все руководство завода.
— Выполняй!
— Слушаюсь!
Из калитки высунулась смуглая физиономия второго охранника, но тут же исчезла, что вызвало смех у охраны Гасани.
Главарь оборвал их веселье:
— Посмотрел бы я на вас, окажись вы на месте этих ребят. Прекратить ржать, как лошади!
Сразу же наступила тишина.
К нему подошел Кадир:
— А здесь, господин Гасани, намного прохладнее, чем в Кабуле. Термометр показывает всего двадцать градусов.
— Я это заметил.