И все-таки, хороша. Ох, хороша…
Она первый раз была в аэропорту имени Рафика Харири, убитого террористами много лет назад ливанского премьер-министра; но все аэропорты одинаковы, и она давно научилась жить в западных городах. Поэтому она уверенно направилась к зеленому коридору, небрежно бросила пограничнику бордовый паспорт с коронным гербом Бурбонов.
Пограничник посмотрел на паспорт, потом на нее — поверх очков.
— Ваше имя? — строго спросил он по-английски.
— Графиня Мерседес де Сантьяго… — отчеканила она на том же языке.
Пожилой пограничник снова посмотрел на паспорт, потом на нее. Та еще штучка… очки на поллица, в паспорте — полно виз, включая русскую и американскую. Испанка, но на английском говорит превосходно.
— Прошу вас снять очки.
Она сняла. У нее были глаза какого-то странного цвета, нечто среднее между серым и зеленым. Скорее зеленые. Очень красивая. И, несмотря на молодость очень уверенно держится. Надо бы записать в книгу, в Ливане всех приезжих женщин переписывают в специальную книгу, выясняют, где они будут жить — потому что проституции и так навалом. Но тут… не русская или украинка — а испанская графиня…
Он сунул паспорт под проектор. Подлинный. Нет, все-таки надо внести в журнал, а то мало ли…
— Цель вашего визита в Ливан?
— Туризм…
…
— Хочу съездить в долину Бекаа.
— В долине Бекаа может быть опасно.
Она пожала плечами, типично женским жестом.
— Я знаю.
— Где планируете жить?
— Отель Мовенпик, — она назвала дорогой, пятизвездочный отель, один из лучших на побережье.
Что-то было не так, но оснований не пускать не было.
Он штампанул паспорт.