Я перевожу взгляд на Брук, и по натянутому выражению ее лица мне становится понятно, что она не оставила без внимания тот факт, что ее имя названо не было.
– Разве? Я думала, она дочь Стива. Ты что-то недоговариваешь? – нервно спрашивает Брук.
Каллум вздрагивает, словно она его ударила.
– Что? Нет! Конечно, она дочь Стива. Но он… – Каллум сглатывает. – Он умер, и теперь Элла стала частью нашей семьи, как мальчики стали бы частью семьи Стива, случись что со мной.
– Разумеется. Я просто хотела лишний раз подчеркнуть, что ты щедрый. – Ее голос становится похож на кошачье мурлыканье. – Очень-очень щедрый.
С каждым словом девушка придвигается все ближе к Каллуму и уже практически сидит у него на коленях. Каллум перекладывает вилку в левую руку и опускает правую на спинку стула Брук. В его взгляде, направленном на меня, мольба о понимании.
И я понимаю его, честно. Этот человек потерял сначала свою жену, а вскоре и лучшего друга. А я знаю, каково это – терять своих любимых, так что если Брук заполняет собой пустоту в его душе, то тем лучше для него.
Но у меня нет желания смотреть на них.
– Я пойду в дом, возьму… – Мне уже нет смысла заканчивать предложение, потому что Брук уже взгромоздилась на Каллума. Я в изумлении наблюдаю, как она седлает его и тянет за уши, как лошадь-качалку.
– Не здесь, Брук. – Каллум вновь бросает взгляд в мою сторону.
Я начинаю удаляться – быстро – в сторону кухни. Позади меня Брук успокаивает Каллума.
– Ей семнадцать, дорогой. Наверняка она знает о сексе больше, чем мы с тобой, вместе взятые. А если нет, твои мальчики очень скоро откроют ей глаза.
От этих слов меня передергивает, но колдовские чары Брук делают свое дело, потому что до меня доносится стон Каллума.
– Подожди, Брук. Подожди.
Она хрипло хихикает, а стул Каллума начинает поскрипывать. Черт, до чего же огромное это патио!
Когда я забегаю в дом, из кухни выходит Истон. Он заглядывает мне за спину, и его совершенно не смущает то, что происходит на террасе.
– Добро пожаловать в наш королевский дворец, – говорит он мне. А затем его губы растягиваются в злобной ухмылке, и Истон кричит: – Не забудьте о презиках! Хватит с нас алчных незаконнорожденных детишек.
Моя улыбка тут же гаснет.
– Ты ведешь себя как подонок. Тебя кто-то научил, или это получается само собой?
Истон на секунду теряется, но Рид словно маячит у него за спиной, и парень хватается за свою промежность.