– Я вас слушаю! – поторопил лорд Тьер. – Внятно, четко и обстоятельно.
Внятно, четко и обстоятельно я умела только молчать, что и продемонстрировала. Да и смотрела теперь исключительно на ковер, ровно до того, как магистр произнес ледяным тоном:
– Вам уже пришлось испытать на себе действие «Руки смерти», адептка Риате. Учтите, я в использовании запрещенных магических приемов продвинулся гораздо дальше капитана Ардан, и мне даже не придется задавать вопросы, чтобы просмотреть все ваши воспоминания.
Угроза была действенной, но не настолько, чтобы я начала рассказывать всю свою подноготную.
– Простите, лорд-директор, но это мои личные проблемы, с которыми я лично и разберусь! – решительно сказала я.
Шаг. Он шагнул из полумрака мягко и бесшумно, словно тень, а не человек, и я поспешно отступила на два шага, уже не так решительно затараторив:
– Какое вам вообще дело до одной из адепток академии? И какое имеют значение мои личные проблемы? И как вы…
Потом вспомнила, что за ним сама кронпринцесса «увивалась», как сказал Тоби, и подумала – а может, привиделось мне это? Нет, ну действительно, с чего я вообще решила, что интересую лорда Тьера как любовница? Он же не сделал ничего такого, что свидетельствовало бы о подобном. И потом даже тот факт, что он меня лечил, вполне объяснил лорд Эллохар и…
Шаг. Еще один пугающе плавный шаг, но я не планировала сдаваться:
– Знаете, лорд-директор, мне кажется, вы не вправе интересоваться подробностями моей личной жизни!
– Знаете, – глухо произнес магистр, – теперь я понимаю, почему вы были готовы абсолютно на все, лишь бы не оказаться в списках исключенных из академии. Действительно, достойная причина.
Я с подозрением уставилась на тень магистра: с одной стороны, приятно, что оценил и признал причину достойной, с другой – теперь лорд Тьер знает, что завершить академию мне жизненно необходимо. А вот это мне уже не нравилось. Совсем.
– Вопрос, – голос магистра теперь словно обволакивал, – прежний лорд-директор знал об этом?
Начинается!
– Никто не знал, – глухо ответила я, уже предчувствуя неприятные последствия беседы.
Тихий, отчего-то очень довольный смех. Я занервничала.
– Замечательно, – отозвался лорд Тьер и шагнул на свет.
Моей первой реакцией было желание заорать! Потому что лицо магистра теперь было лицом истинного Бессмертного – от глаз словно кривые лучи расходились черные вздувшиеся вены!
– Мама, – простонала я, не в силах даже пошевелиться от страха.
Он улыбнулся, совершенно не испытывая ужаса от состояния собственного лица… но моя реакция его откровенно позабавила.