– Страшно? – поинтересовался лорд.
Меня сотрясала мелкая нервная дрожь, и ответить было затруднительно.
– Последствия регенерации, – усмехаясь, произнес магистр, – для непосвященных жуткое зрелище, и потому, находясь вне территорий ордена, мы скрываем подобное состояние.
А, так вот почему лорда-директора два дня видно не было, а наши удивлялись, отчего он не контролирует утренние истязания обитателей академии.
Глядя на меня, магистр усмехнулся, сделал еще шаг и, приблизившись вплотную, напомнил:
– Я вас слушаю!
В последний раз, когда он внимательно меня слушал, я его… прокляла.
– Лорд-директор, – вновь посмотрела на его ужасающее лицо, – а… вы планировали снять то проклятие, которое, ну…
– Я не в том состоянии сейчас, – с усмешкой ответили мне.
Осторожно интересуюсь:
– Тогда, быть может, это смогу сделать я? К сожалению, найти это проклятие в перечне доступных не удалось, но если вы выдадите мне допуск преподавательского уровня, я…
– Нет! И я жду рассказа, адептка.
Да, лорду Тьеру говорить «нет» можно, а мне не полагается. И несмотря на то, что я была очень благодарна куратору Верис за предложенную помощь, в данный конкретный момент я думала только об одном – лучше бы и дальше это оставалось моей тайной.
Обняв плечи, я вновь посмотрела на лорда-директора и тихо попросила:
– Не спрашивайте меня об этом, пожалуйста.
Магистр молча смотрел на меня несколько долгих минут, но затем грустно сказал:
– Уйди.
Осторожно обойдя напряженного и в то же время какого-то словно окаменевшего лорда Тьера, я торопливо покинула гостиную его дома, затем быстро пробежалась через заброшенный парк и вскоре была в академии. На лекцию я все равно пошла, несмотря на то, что уже опоздала к началу, но к счастью, это были Любовные проклятия, и леди Орис впустила, лишь весело погрозив пальчиком.
Пока я шла по проходу, усаживалась на место и доставала учебные принадлежности, особо не вслушивалась в речь леди Орис, думая о той помощи, которую обещала капитан Верис, но тут преподавательница произнесла:
– Среди Любовных проклятий особое место занимают так называемые «проклятия Страсти». Часто отличие только в одном слове, произнесенном с нисходящей интонацией и проникающим энергетическим потоком – «гьете».