– Брун, – тихо позвала Эльза, но он ее не услышал.
Брун постучал в дверь ванной через полчаса, протянул в щель чистую рубашку.
– Я ее в школе носил, – сказал он. – Не такая широкая.
Эльза оделась, глянув на себя в зеркало, задумчиво погладила зеленый кармашек с вышитой анаграммой «БРТ» и вышла из ванной.
– Как-то рубашка коротковата, – сказала она, направляясь на кухню.
– Отлично смотрится, – пробормотал Брун, идя за Эльзой. – Кстати, мои ковры очень пригодились – вся кровь впиталась. Я их на свалку отнес, за пару кварталов отсюда, чтоб запах не долетал.
– А каша уцелела? – спросила Эльза. – Там в кастрюльке еще оставалась.
Брун сгреб ложкой остатки овсянки с донышка, попробовал. Лицо его вытянулось, и он с усилием проглотил кашу.
– Ну как?
– По сравнению с прошлым разом явный прогресс, – выдавил он. – Поехали в кафе позавтракаем. Клиф нас уже ждет.
– Езжай без меня. – Эльза отвернулась, поменяла сахарницу с солонкой местами, вытерла столешницу.
– Это еще почему? – спросил Брун из-за ее плеча.
Эльза вздрогнула от его близости.
– Я дома побуду.
– Не говори, что полюбила мою, цитирую: «халупу, увешанную коврами». – Он приобнял ее за талию, развернул к себе. – Ты боишься выходить на улицу после того, что случилось?
– Нет, – ответила она, не поднимая глаз. – Здесь меня скорее достанут, как показала практика. Просто тебе лучше держаться от меня подальше, Брун. Я буду будить тебя, как раньше, но в остальное время занимайся своими делами.
– Ты – мое дело, Эльза, – сказал Брун.
Он приподнял ее под бедра, разведя колени, посадил на стол. Эльза прерывисто вздохнула, посмотрела ему в глаза.
– Я вот подумал, – пробормотал он, гладя ее ноги, – ты же потеряла много крови, а у тебя и так замедленное кровообращение…
Он обхватил ее за ягодицы, мягко подтянул к себе.