– Мырк! – сообщила диара, а ее длинный пушистый хвост завилял.
– Так-то лучше.
С этими словами Хам опустил ее на пол и вышел, как-то чересчур торопливо. Наверное, и правда в мокрых ботинках чувствовал себя неуютно. Я же опустилась на пол и погладила нового питомца по голове. На ощупь диара казалась очень горячей.
Ну прямо как Хам. У меня кончики пальцев закололо от воспоминаний, как они скользили по его напряженным мышцам. Сглотнула и закрыла лицо руками. Эй, благородная эльфийка, о чем вы думаете, а?
«Я же ничего про диар не знаю!» – мелькнула мысль.
Точно! Подарил мне питомца, а что к чему – не объяснил! Я вскочила и пробежалась пару раз по комнате, заставляя себя успокоиться. Диара следила за мной и явно собиралась присоединиться к пробежке.
– Сидеть! – строго сказала я, метнувшись к двери в смежную спальню.
Ага, так меня и послушали! Диара тут же радостно подпрыгнула и лапой зацепила край рубашки. Вот именно сегодня мне захотелось надеть новую светлую рубашку, которую следовало носить навыпуск, с ремнем. Раздался тихий треск, и подол превратился в длинные полосочки. А диара припала к остаткам ковра и снова сказала «мырк».
– Ты не диара, – печально сказала я, глядя на разодранную ткань, – ты – нарра.
Не идти же к мужу в таком виде. Еще раз посмотрев на испорченную одежду, я сделала себе пометку приказать сделать замок в гардеробную, чтобы запирать на время своего отсутствия. Не хочется по возвращении домой увидеть вместо платьев – ленточки.
– А может, ты и права, – протянула задумчиво диаре.
Та снова мыркнула, села и начала вылизывать лапу. И это боевая машина? Да я страшнее выгляжу, когда на адептов злюсь.
В итоге пришлось идти переодеваться, предварительно плотно закрыв дверь в гардеробную. Можно было просто сменить рубашку. Но я почему-то решила переодеться совсем. Причем сначала долго стояла под душем, благо он был смежным с гардеробной. Потом зачем-то натерлась дорогущим кремом с нежным ароматом и надела один из наборов, при виде которого краска сама собой приливала к щекам. Нечто прозрачное, невесомое и льнущее к телу. Мне пришлось даже сделать пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Потому что волнение внутри подкидывало образы, от которых начинали трястись руки, а в животе как-то начинало потягивать.
Платье я выбрала бледно-голубое, с многослойной юбкой из тончайших тканей и открытыми плечами. Волосы сначала подняла, глядя на себя в зеркало, потом распустила, потом заплела, потом плюнула и поняла, что, как ни причесывайся, на лице все равно останется странный румянец и бешеный взгляд.
Что со мной?
«Я иду поговорить о диаре», – напомнила себе. Вдох-выдох, чтобы утихомирить пульс.
Степенно вышла из гардеробной. Диара устала меня ждать и облюбовала место на кровати, сделав из покрывала гнездо и улегшись посередине. Спор с животным о праве спать на постели я решила отложить на потом и на цыпочках подкралась к смежной двери. Диара даже ухом не повела.
Я взялась за ручку, но замерла. Наверное, нехорошо без спросу врываться, пусть и к мужу. А вдруг он не одет? Подняла руку постучать, да так и замерла, услышав голоса на повышенных тонах. Забыв о воспитании, тихонько приоткрыла дверь, так как голос второго говорившего показался мне знакомым.
– Дэрин никогда не полюбит вас! Наша с ней любовь расцветала с детства.
Что меня поразило, так это горячность всегда спокойного Иррилия. Зачем он позвонил высшему? Что хочет доказать?