– Кто? – спросила женщина.
– Полиция!
Дверь приоткрылась. Ильин достал удостоверение и предъявил в развернутом виде. Дверь распахнулась, и на площадку вышла хрупкая девушка с синяками под глазами. Она прикрыла за собой дверь.
– Я вас слушаю.
– Я по делу о нападении… на вашего мужа.
– Мы же все рассказали следователю. Или вам еще и показать? Вот, вот, – она показывала синяки на запястьях, на лице, даже плечо одно открыла, – вот.
Все они имели разный оттенок, а следовательно, и время появления на теле.
– Ты можешь обманывать следователя, можешь меня, но не обманывай себя. В тот вечер ты могла погибнуть от рук своего ненаглядного. Если б не этот старик – непременно погибла бы.
Девушка подняла на Ильина затравленный взгляд. Скорее всего такой она выглядит большую часть времени – жалкая, испуганная.
– Подумай, что он с тобой сделает в следующий раз, когда оклемается? И сможет ли его остановить кто-нибудь, если он зайдет слишком далеко?
Ильин развернулся, чтобы уйти, но девушка остановила его.
– А что мне делать?!
Она заплакала и медленно сползла по стене на ступеньки. Ильин подошел к ней и присел рядом.
– Во-первых, уйди от него. А во-вторых, расскажи следователю правду. И ты спасешь хорошего человека.
Страшное дело – одиночество, подумал он. Возможно, эта пародия на мужчину, недоразумение, избивающее ее время от времени, – единственное близкое существо в ее жизни.
– Подумай!
Он встал и пошел вниз.
Посидел какое-то время в машине, думая о Коршунове. Беда не приходит одна. Эта жизненная истина доказала свою правоту на этом конкретном человеке. Ильин вздохнул, завел машину и глянул в зеркало заднего вида. Недавняя собеседница вышла из подъезда, волоча за собой цветастый чемодан на колесиках. Ильин подождал, пока девушка поравняется с его машиной, и спросил:
– Может, подбросить куда?
Она кивнула.