Мистер Слотер

22
18
20
22
24
26
28
30

— Думать ты можешь сколько хочешь, — быстро сказал Грейтхауз, — но решение я уже принял. Абсурдно, что человек с талантами Зеда вынужден таскать трупы. Я тебе говорю, рабов я видал много, но впервые вижу в рабстве человека из племени га. И если есть шанс купить его у Мак-Кеггерса, не сомневайся — я это сделаю.

— А потом постараетесь его освободить?

— Именно так. Как было вчера указано, закон запрещает рабам посещать таверны. Какая нам польза от Зеда, если он не сможет войти туда, куда нам нужно? — Грейтхауз стал доставать из кармана деньги. — Кроме того, мне не нравится мысль держать у себя раба. Религия не позволяет. В Нью-Йорке уже имеются освобожденные рабы, в том числе парикмахер Мика Рейнод, стало быть, прецедент есть. Доставай деньги, я зову Эвелин.

Он поднял руку, подзывая официантку со счетом.

— Да, прецедент, — согласился Мэтью, — но всем этим рабам вольная была утверждена до приезда лорда Корнбери. Я вот не знаю, согласится ли он подписать указ.

— Все по порядку. Доставай деньги, ты же уже поел? — Нерешительность Мэтью была очень красноречивой, и Грейтхауз, тяжело вздохнув, откинулся на спинку стула. — Только не говори мне опять, что у тебя их нет.

— Тогда не буду. — Мэтью хотел было пожать плечами, но предпочел не злить Грейтхауза.

— Не надо бы мне за тебя платить, — сказал Грейтхауз, когда Эвелин подошла к столу. — Третий раз за неделю. — Он натянуто улыбнулся официантке, принимая счет, просмотрел и заплатил. — Спасибо, лапонька. Смотри деревянных дьюитов не бери.

Та засмеялась стеклянными колокольчиками и пошла заниматься своим делом.

— Слишком много тратишь на одежду, — заметил Грейтхауз, вставая со стула. — На что теперь у тебя деньги пошли? На эти дурацкие ботинки?

Мэтью тоже встал и снял с крюка треуголку.

— У меня были расходы.

За ботинки еще предстояло заплатить в четыре взноса. За последний костюм он расплатился наполовину и до сих пор был должен Бенджамену Оуэлсу за рубашки, но так хороши они были, эти рубашки, с меловой белизной и синевой птичьих яиц, с кружевами спереди и на манжетах. И притом — последняя мода для молодых людей со средствами. Как же их не купить, если хочешь произвести впечатление?

— Твои дела касаются только тебя, — сказал Грейтхауз, шагая вместе с Мэтью к выходу из таверны. — Пока не начинают вынимать деньги из моего кармана. Ты же знаешь, я веду счет.

Они уже были у самой двери, как вдруг из-за стола, где она сидела с подругами, встала женщина средних лет с острым носом, в мелких седых кудряшках под лиловой шляпкой, и поймала Мэтью за локоть.

— Ой, мистер Корбетт! Одно только словечко!

— Да, мадам?

Он знал миссис Айрис Гарроу, жену купца Стивена Гарроу с угла улицы Дюк-стрит.

— Я хотела попросить вас надписать мне другой экземпляр «Уховертки», это можно? Мне неудобно даже рассказывать, но тем, что был, Стивен случайно убил таракана. Я ему чуть уши не оторвала!

— Буду счастлив, мадам.