— Андрюх… — Борисыч потеребил его руку. — Тут какая-то твоя деваха не хочет сваливать. А я собираюсь сделать одну очень неприятную вещь не для глаз маленьких девочек. Скажи ей.
— Да я видела такое! — Взвилась я.
— Лиза.
Голос был чистый, без смертельных хрипов, и я бросилась к постели, проскочив мимо расставленных рук, которые пытались меня задержать.
— Андрей! — Я упала на колени, целуя его уже теплую руку. — Пожалуйста, живи!
— Прекрасная моя богиня… — его рука провела по моей щеке, пальцы стерли слезы. — Ты снова меня спасла.
— Да! Я больше тебя не оставлю! — Поклялась я, глядя в его уже совсем ожившие глаза.
— Оставишь.
Голос и правда окреп. Иначе я бы не услышала это слово, упавшее как камень с небес прямо мне по темечку.
— Что?
— Ты сейчас уйдешь отсюда и больше никогда здесь не появишься. Тебе ясно?
Его интонации были такими же стальными, как в былые времена, когда он был моим опекуном. Моим дядей-извращенцем, который делал со мной все, что хотел. В основном ужасные вещи.
— Нет… — тихо ответила я.
— Да. Ты меня спасла. Спасибо тебе за это. Больше такое не повторится. Сейчас позвоню кому надо. Это ведь Алинка? Что ж, в этот раз не уйдет. Но это все. Мне нужно заново строить мою жизнь…
— Со мной! — Я приподнялась на коленях. — Со мной же!
— Нет. — Чайные глаза были холодны, а рука сжимала мои пальцы все крепче. — Ты не заметила, что без тебя я отлично жил много лет? И только твое появление дело ситуацию все хуже?
Тысячи мыслей пронеслись в моей голове. И тысяча первая осталась четким неоновым знаком.
Он прав.
Он как-то нашел единственный логичный и работающий аргумент, которым мог меня сразить.
Все его неприятности начались с меня. Все то, что привело его сюда: в грязную спальню, спившегося, сторчавшегося и умирающего. И чем чаще я появлялась, тем хуже становилась его жизнь. Я все-таки отомстила ему за то, в чем поклялась в первые дни. Я не хотела с ним жить, и я не живу. Я хотела, чтобы он страдал, и он страдает. Я ненавидела его, и теперь свободна.