Брат моей подруги

22
18
20
22
24
26
28
30

Тело вздрогнуло и прильнула к нему. Я чувствовала себя дикой кобылицей из сказки, которую всю ночь объезжал Иван-Дурак, и вот с рассветом пришла пора покориться.

Артем склонился ко мне и тихо и внятно проговорил прямо в ухо:

— Выбор очень прост. Вот это — да.

И его пальцы нашли все еще простреливающий искрами удовольствия клитор и очень нежно обвели его по кругу. Горячая волна лизнула меня между ног, нервы напряглись в предвкушении наслаждения. Член выскользнул из меня и вновь вошел — медленно, горячий и длинный, продляя это балансирование на краю ножа. Еще чуть-чуть… и…

Я застонала сквозь кляп, готовая на все ради последнего движения.

— А это — нет.

Он убрал пальцы, резко толкнулся внутрь и сжал мое горло до прыгающих черных точек перед глазами. Накрыл рукой грудь и резко крутнул сосок, так что я захныкала.

— Ты поняла? — снова очень ласково шепнул Артем. — Сейчас я уберу кляп и ты скажешь одно. Всего одно слово.

Я кивнула.

Он начал расстегивать ремень, вжимающий носовой платок в мой рот, но остановился на полпути.

— Хотя нет. Ничего не говори. Сначала я хочу еще раз услышать как ты стонешь подо мной.

Да

В его глазах разлилось удивительно нежное сияние. Словно он смотрел на меня, но видел не ту шлюху, о которой он твердил со вчерашнего вечера, и которой, если честно, я частично и была, а любовь всей своей жизни.

Под таким взглядом я ощущала себя как грешница в раю, попавшая туда по досадной ошибке. Но говорить об этом никому не хочется. Хочется побыть той, кто достойна такого взгляда еще хоть немного.

— Иди ко мне… — в голосе Артема прорезались бархатные нотки. Он склонился передо мной, сидящей на кровати, положил свои горячие ладони на мои лодыжки и провел ими снизу вверх до бедер, до того места, где они смыкаются.

Погладил их медленными движениями, скользнул на внутреннюю сторону бедер и развел их так медленно и ласково, что ни одна моя мышца не напряглась в противодействии.

Он придвинулся ко мне, встав на колени между моих ног, и его руки вновь скользнули по телу, только теперь они нежно ласкали живот, обнимали трепетными пальцами грудь, покачивая ее тяжесть в ладонях.

Потом он кончиками пальцев провел по моим ключицам, по шее, коснулся виска… И дернул ремень, стаскивая его с моего рта и вынимая кляп.

Вместо кляпа в рот мне скользнул горячий язык, тут же сплетаясь с моим языком.

Артем прижимал меня к себе, упираясь уже стоящим членом в живот, но каждое его действие было ошеломительно нежным.