Ириска на двоих

– Эй… – Марк намотал мои волосы на руку и потянул к себе. – А я?

– А ты идешь готовить завтрак! – хохотнул Димка, ловя мои губы в смачном поцелуе, но тут же вскакивая с кровати. – Потому что ванная – моя!

Слишком мало любви

В маленькой квартире с одной спальней жить втроем все же было уже проблематично. Особенно, когда вы все трое только что разнузданно трахались и закончили плюс-минус одновременно. И так же одновременно хотите в душ, чистить зубы и завтракать. Марк еле успел спасти свою зубную щетку. Димка перегородил дверь ванной – огромный, загорелый, мощный, он теперь и вовсе забил на приличия и не стал одеваться, чтобы пройти три метра от спальни. При взгляде на его мускулистую фигуру с хорошо прорисованными мышцами, от которых так и фонило силой, я чувствовала пробегающую по телу дрожь.

Это все же какой-то другой человеческий вид. Он и движется иначе, и говорит, и действует и… любит. Я обняла себя за плечи, будто мне не хватило всех предыдущих объятий.

Откуда у меня взялась эта совсем иная жизнь?

Димка подмигнул:

– Ну что, пойдешь со мной в душ? Теперь точно стесняться некого!

Марк мрачно покосился на нас, нарезая бекон на деревянной доске.

Я пожала плечами и с удовольствием попалась в капкан сильных объятий. Димка повернул душ так, чтобы вода стекала между нашими телами, прижал меня к себе, держа за талию и медленно целовал под теплыми струями, поглаживая по спине и ниже. Выдавил гель для душа на ладони и гладил под приличным предлогом, что это он так меня моет. Я цеплялась за его плечи, когда он требовал поднять ногу, чтобы пощекотать ступню или когда его пальцы очень тщательно промывали каждую складочку между ног и нежно скользили между ягодицами. Я подняла в этот момент на него глаза и поймала такой темный, намекающий взгляд, что почувствовала волну жара, разливающуюся по коже.

Димка прижал меня к себе крепче и, что-то прошипев, потерся членом о мое бедро.

– Куда тебе еще? – удивилась я. – Только что же…

– Ты такая расслабленная, мягкая, уютная, – виновато сказал он, отстраняясь. Но легче не стало – теперь член торчал между нами, время от времени намекающе тыкаясь мне в живот. – Невероятная просто. Так и хочется…

И он подался бедрами вперед.

Я провела ладонями по животу, собирая мыльную пену и крепко обхватила упругий ствол. Была вознаграждена долгим выдохом и стоном сквозь зубы, когда начала двигать рукой.

– Ты как будто не ревнуешь к Марку, – заметила я, скользя пальцами по шелковой коже, под которой словно прятался стальной стержень. – Даже не рассердился.

– Я никогда и никого не ревную к Марку, – Димина рука легла мне на грудь, пальцы сжимались и разжимались, мяли ее, но осторожно, нежно. – Я знаю, что он улетит, и мы с тобой останемся вдвоем.

«Как надолго?», – хотела спросить я, но тут он очень вовремя отвлек меня поцелуем, и я не спросила, забыла, увлеклась тем, как легко скользят пальцы по мыльной пене, позволяя совсем рискованные и острые ласки – до выдоха, до всхлипа, до обмякших ног.

Димке и самому пришлось прислониться к стене, когда теплые капли брызнули мне на живот. Как дети, ей-богу, быстрый петтинг в ванной…

Я сдернула полотенце с крючка и завернулась в него. Димка еще остался домываться, а я фыркнула, выходя: