— Гммм… На это надо обратить внимание. Нужно настаивать перед Ревкомом на расстреле… Немедля.
— Я того же мнения. Большевики говорят, что его надо сохранить и отправить в Москву. Суд будет там.
— Дудки! Его надо прикончить немедля.
— Едва ли удастся уломать Ревком. Они ведь упрямые.
— Тогда вот что… Если Ревком не согласится, нужно сделать нападение на тюрьму, отбить Колчака и ликвидировать его.
— Дело! Над этим надо подумать.
— Вот, вот… План разработаем… А ты поговори с Ревкомом еще раз. Только осторожно… Не проговорись. Ты ведь горячка.
— Сделаем!
Замолчали.
Карандашвили задумался, опершись на свою кривую шашку, поглаживая седые усы.
2. Навстречу бегущим
Вокзал.
Длинный эшелон. Все теплушки… теплушки…
На перроне полно солдат. Большинство из них в английском обмундировании… Только погоны сорваны. Это бывшие кадровые части Колчака.
А вон и партизанский отряд. Партизаны одеты в полушубки, тужурки, дошки… На головах у них папахи и сибирские ушанки. Почти у каждого через плечо красная лента или бант.
Вот в стороне кучка командиров.
Разговаривают…
— Кто ими сейчас командует?
— Каппель. Их поэтому и каппелевцами зовут. Хотя это остатки всей колчаковской армии.
— Да что вы, не слышали, что ли? Каппель ведь умер под Тулуном.