— Шамов!
— Товарищ Шамов! Говорит Чудновский. Сегодня утром около тюрьмы был устроен пожар. Очевидно, дело белогвардейцев. Полагаю, хотели в сумятице освободить Колчака. Организаций много. Одна уже нами раскрыта.
— Так. Товарищ Чудновский! К шести часам вечера будьте в Ревкоме… Заседание.
— Хорошо.
Дзинь.
Да. Несомненно. Узнали о поражении. Теперь закопошатся в городе. Будут пытаться освободить Колчака или даже устроить выступление. Армия отступает. Каппелевцы близко. Иркутск может пасть. Придется уйти в тайгу. Тогда…
Надо действовать.
— Товарищ секретарь! Известите товарищей… Сегодня в шесть чрезвычайное заседание… Быть всем непременно. Дайте карту…
— Товарищ Шамов! К вам Карандашвили.
— Ага!.. Зови.
Сначала кривая кавказская шашка… затем черная бурка и над ней седая голова.
— Пришел к тебе. Важный вопрос у меня.
— Говори.
— Долго вы будете возиться с Колчаком?
— Ну!
— Его нужно уничтожить… Партизаны волнуются.
— Было бы лучше отправить его в Москву на революционный суд, но…
— Я так и знал. С вами не сговоришься. Слушай, товарищ… Я, право слово, не стерплю… Дождетесь, что мы сами начнем действовать.
— Успокойся. Дурака не валяй. Теперь все равно делать нечего… Придется его судить здесь. Обстоятельства складываются так. Сегодня в шесть заседание… Будь.
4. Шепот тюремных стен