Клеопатра была обязана своей вечной молодостью амбре.
Ришелье до последних дней своей жизни ежедневно съедал по нескольку пастил из амбры; оттого он так долго и прожил, несмотря на его болезнь.
Вообще, амбра увеличивает жизненную силу и возрождает к новой жизни все то, что хотя и кажется мертвым, но еще не перешло в разложение и не лишилось, следовательно, скрытой жизненной энергии.
Употреблять амбру, в качестве жизненного эликсира, могут только очень богатые люди. Для натирания взрослого человека потребно не менее четырех унций амбрового масла, а это количество добывается лишь из ста унций амбры.
У меня же, как я уже говорил не раз, было под рукой это драгоценное вещество в количестве восьмисот унций. Одним легким давлением пальца я мог выжать масла, сколько было нужно.
Прежде, чем натереть лежавшее передо мной тело, я должен был распутать окутывавшие его волосы.
Я сделал это не без труда. Обнажилась как будто античная статуя, но статуя, облаченная мягкой, бархатистой кожей.
Сначала я, по правилам искусства, принялся натирать подошвы ног.
После усиленного трения они покраснели и приняли жизненный цвет.
Понемногу я добрался до головы и лица.
Под влиянием амбры я не чувствовал усталости, хотя и напряг сразу все свои силы. Без этого средства я скоро утомился бы.
Между тем, вокруг меня все начало изменяться.
От беспрерывных сотрясений кристаллы наэлектризовались и стали издавать свет. Всеобщее лучеиспускание миллиона кристалловых призм стало образовывать радужные концентрические круги, все более и более расширявшиеся. Из вершин кристаллов выскакивали молнии, а посреди этой ослепительной игры света и радужных сияний медленно плыло белое облако — дым сгоравшего жира, то поднимавшийся, то опускавшийся, не находя себе выхода, попеременно притягиваясь и отталкиваясь стенками наэлектризованного и намагнетизированного кристаллового шара.
А музыка кристаллов все продолжалась, — музыка таинственная, грустная, полная неизъяснимой гармонии, но едва выносимая для слабого смертного.
По временам все еще раздавались из недр вулкана громовые раскаты, до того ужасные, что я сам, вызвавший их, невольно трепетал как осиновый лист.
Все тайны вековых работ природы раскрылись предо мной уже не в теории, а на практике — как тут было не трепетать! Прежде я только знал из книг, как все делается, а теперь увидал все воочию.
— Пробудись! — вне себя кричал я спящей красавице. — Открой глаза и взгляни на чудеса мира!
Я прижался ухом к левой стороне груди девушки, и мне показалось, что я слышу как бы слабый отголосок биения сердца.
Когда я натер ей лицо и веки амбровым маслом, она вдруг открыла немного рог.
Так раскрывается почка розы под жгучим дыханием солнца.
ebooksa