— Не валяй дурака, говори правду!
— Я сказал правду.
— Если сказал правду, чего забыл в Мурване?
— По делам.
— Издеваешься? Я сейчас, собака ты бешеная, огрею тебя прикладом, а в подвале удавлю. За все, что творите на нашей земле.
И тут Рахат вспомнил, кто раньше жил в этом доме, — бывший сапожник Хикмет Варак. В экстремальной ситуации все чувства обостряются, в том числе и память.
— Ты — Хикмет Варак?
— Что? Повтори, — удивился мужчина.
— Я сказал, ты — Хикмет Варак?
— Гм, мы знакомы?
— Лично нет, но раньше недалеко отсюда жила семья стоматолога Малика Давара. У него жена учила детей в школе, Кифа.
— Откуда их знаешь, они до прихода бандитов уехали в Хмеймим.
— Так это мои родственники, дядя Малик и тетя Кифа, я их племянник. У них еще трое сыновей было, когда я приезжал, а дядя Малик хвалил вас, мол, если Хикмет сошьет обувь, то на века.
— А ну повернись! Да за автомат не хватайся. Пристрелю.
Рахат повернул голову.
— Где-то я тебя видел, — проговорил сапожник.
— Так в чайхане, наверное, тогда еще, когда дядя Малик здесь жил.
— Точно, вспомнил. Только ты был моложе.
— Все мы были моложе.
Сапожник опустил двустволку, кивнул Давару: