Жилин отключил станцию, повернулся к Смирнову:
— Запускай Соболя.
Старший лейтенант передал приказ прапорщику на начало передислокации. Соболь отправился вниз.
— Интересно было бы посмотреть, что сейчас творится внутри холма, — проговорил Жилин.
— Или хотя бы послушать.
А в пещере царила паника. В живых из особой команды остались Аль-Гатари, Хакан Бурмаз, Кунут Ияс и Орес Кучак.
Ияс молился у пирамиды для оружия, Бурмаз сидел на топчане, покачиваясь, как маятник, Кучак кричал на главаря:
— Ты привел нас сюда, обещая жизнь и много денег! А теперь мы в капкане! Мы окружены, и совсем скоро всех нас перебьют как баранов. Сделай же что-нибудь, Амер! Ты же специалист, профи, как нам говорили.
— Прекратить орать! — повысил голос Аль-Гатари. — И сядь на топчан. Смотри за северным тоннелем.
— Кому он теперь нужен? Спецназ вражеский контролирует этот последний выход.
— Помолчи, или я заткну тебе пасть!
— Ну, заткни, заткни, что, рука не поднимается выстрелить?
Поднялся турок и без размаха врезал албанцу в челюсть, отправив в нокаут, после чего молча сел на место.
— Спасибо, Хакан! — поблагодарил Аль-Гатари.
— Кому нужно твое спасибо, Амер? Думай лучше, как выбраться из этого дерьма. Рядом же Мурван, там отряд Идриса Радани, шестьдесят бойцов, три танка, три БТР. Почему они не идут на помощь?
— Погоди, я узнаю, где люди Радани.
По спутниковой станции он вызвал командира южного отряда банды игиловцев, заблокировавшей Эль-Руван:
— Идрис! Ответь Амеру!
Радани ответил, и в его голосе тоже слышалась паника:
— На связи! Что тебе, Амер?