— Смотрю! Не шуми.
Смирнов повернулся к Курко и спросил:
— У тебя что, Гена?
— Да вроде спокойно.
— Смотрите, парни, очень внимательно. Если здесь засада, то боевики, скорее всего, имеют задачу взять медперсонал живым. Сирийцев они захватывать не будут, а вот русских!.. Хотя хрен их знает, поди угадай, что у них на уме.
Авдеева усмехнулась и спросила:
— Это ты о ком, Боря? Ты видишь головорезов из ИГИЛ или выделываешься перед нами?
— Я же сказал, помолчи!
— Да кто ты такой, чтобы рот мне затыкать?
— Старший колонны. Не замолчишь, я тебя свяжу, вобью в ротик кляп, уложу под сиденье и в таком вот виде доставлю в Хуман. Поняла? Предупреждаю, это не пустая угроза. Я так и сделаю, слово даю!
— Знаем мы цену твоему слову, — проговорила Авдеева, но замолчала.
В то же время лейтенант Казимар приказал своим бойцам занять позиции у дороги и контролировать холмы. Сирийские солдаты не видели никакой угрозы. Узнав о том, что «УАЗ» банально сломался, они не приняли мер безопасности, положенных в таких случаях. Бойцы не залегли за камнями или валунами, разошлись по обочине дороги и повалились на траву, сожженную солнцем. Для них это был привал, но кто-то все же иногда бросал взгляды на склоны.
Казимар, оставаясь на броне и держась за ствол крупнокалиберного пулемета, приказал механику-водителю:
— Абан, двигай к санитарке. Возьмем ее на буксир.
— Понял.
На броню поднялся и пулеметчик.
— А ты чего сюда залез? — спросил Казимар.
— Так тихо все на холмах. При необходимости помогу водителям снять и зацепить трос. Ну а если что, то долго ли нырнуть в башню?
— Ладно.
Остановка «УАЗа» оказалась полной неожиданностью и для Сайфура.