– Еще бы, – заявил Гаер. – У вас ведь только русские ватники работали на шахтах и заводах.
– В общем, там меня завербовали и велели возвращаться в Россию. Я прожил в Кургане десять лет, но никто про меня даже не вспомнил.
– Украине тогда не до тебя было, – проговорил Парсек. – Там череда революций началась.
– Я устроился работать в управляющую компанию инженером, – продолжил Сопля. – Думал, что про меня совсем забыли, но лет десять назад на меня вышел представитель американской резидентуры…
– Погоди-ка. – Парсек нахмурился. – Уже нестыковка. Кто ты такой, чтобы на тебя вышел американец?
– В Польше я с ним и контактировал, – пояснил Сопля, морщась от боли в ноге. – Называл себя Дональдом. Дураку понятно, что это его не настоящее имя и даже не оперативный псевдоним.
– Ты формулируешь предложения не как обыватель, – заметил Парсек. – Не похоже, что до развала Союза ты был обычным секретарем.
– Вас не проведешь, – не без зависти проворчал Сопля. – Мне бы таких сотрудников.
– Вот! – воскликнул Парсек и поднял к потолку выпрямленный указательный палец. – Лед тронулся!
– Чего ему трогаться? – спросил Сопля тусклым голосом. – Вы бы и так все узнали.
– Не отклоняйся от темы! – предостерег его Парсек.
– В середине восьмидесятых я окончил Киевское общевойсковое училище…
– Если мне не изменяет память, в те времена оно было одним из немногих, где готовили офицеров военной разведки, – констатировал Парсек. – Интересно.
– Дослужился до начальника разведки полка и уволился уже в Украине, – закончил описание своей биографии Сопля.
– Насколько я понимаю, Сопилко – это псевдоним? – спросил Парсек.
– Так и есть. – Сопля вздохнул. – Мое настоящее имя Богдан Прядун.
– Теперь понятно, почему ты полковник, – проговорил Парсек, удрученный тем, что подтвердились его самые худшие предположения.
Неожиданно Сопля, оказавшийся на деле Прядуном, перестал морщиться и потребовал:
– Попрошу занести в протокол мое чистосердечное признание и согласие на сотрудничество!
– Вон как! – восхитился Гаер.