– Ну как… – Клим растерялся.
– Хорошо! – Джамиль поднес станцию к губам и позвал: – Сулейман! – Он услышал ответ и снова заговорил на арабском.
Охранник быстро менялся в лице. Его взгляд сделался испуганным, кожа побледнела, нижняя губа затряслась. Поэтому Клим догадался, что Джамиль говорит о наказании.
Пленник стоял, затаив дыхание и следя за автоматом в руках боевика. Он подумал, что, прежде чем выносить приговор этому типу, нужно было забрать у него оружие. Вдруг он, не ровен час, возьмет и выстрелит?
Из коридора послышался шум, и в комнату ввалились сразу четверо здоровенных боевиков. Самый рослый из них что-то сказал Джамилю. Трое других ловко обезоружили охранника и скрутили за спиной руки.
– Пошли! – Джамиль взглядом показал Климу на выход.
Тот, теряясь в догадках, направился вслед за конвойными, которые выволокли охранника из номера.
Они довели его до конца коридора и вытолкнули на балкон. Пол здесь был завален битым стеклом и кусками бетона. Часть вертикального ограждения оказалась обрушена. Один из боевиков схватил охранника за волосы, подтащил к пролому и поставил на колени.
Клим подумал, они хотят сбросить его вниз, и заволновался.
– Может, не надо так? – промямлил он.
Кто-то толкнул его в бок.
Он обернулся.
Сулейман протянул ему нож.
– Зачем? – ужаснулся Клим.
– Ты мужчина, должен отомстить за честь своей женщины, – сказал Джамиль.
– Но я…
– Бери и убей его! – сквозь зубы приказал араб, глядя в глаза Климу.
– Не могу! – прошептал тот и облизнул пересохшие губы.
– Можешь!
– Нет!