Она знала, где искать Танюшку. Для этого ей не нужна была Ирма, для этого ей был нужен голос лощины. А может и не лощины…
Пистолет для живых, осиновый кол для нежити. Вот с каким оружием отправилась Ольга в свой крестовый поход. Сначала внучка, а потом все остальное. Этой ночью ей предстоит сделать еще очень много. Голос лощины вел ее к оранжерее, и вскоре Ольга услышала слабый вскрик. Вскрик этот полоснул по сердцу, словно ей самой только что вогнали в грудь острый осиновый кол. Ольга бросилась вперед, не разбирая дороги. А ей под ноги с тихим рычанием бросились две черные тени. Фобос и Деймос слишком поздно признали в ней свою. Фобос и Деймос выдали ее приближение.
– …Бросьте свое смехотворное оружие, фрау Хельга!
Фон Клейст стоял посреди оранжереи. Танюшка стояла рядом. Поза ее была какая-то неестественная, скрюченная. Ольга не сразу поняла, что это из-за лежащей на ее плече ладони. Из-за впивающихся в плоть когтей.
– Бабушка! – Танюшка дернулась было к ней и тут же застонала от боли.
– Почему-то я не сомневался, что вы придете, фрау Хельга! А мы тут мило беседовали с вашей прелестной внучкой.
– Отпусти ее! – Ольга ступила на дорожку.
– Я сказал, бросьте! – Едва уловимое движение пальцев – и Танюшка снова вскрикнула от боли.
Ольга отшвырнула кол и пистолет, сказала своим особенным учительским тоном:
– Ты ошибаешься, Отто. Это не на нее, это на меня напал твой брат. Моя внучка ничего не знает и ничего не умеет. От нее ты не добьешься желаемого. А я готова тебе помогать. Добровольно! Слышишь ты меня? Это я – то мертворожденное дитя, за которым пришел в Гремучий ручей Александр фон Клейст. Это за мной охотился весь твой род.
– Как занятно! – Отто фон Клейст улыбался, в голосе его не было удивления. Почему он не удивлен? – Стало быть, ты дочь Габриэлы Бартане и легендарного Александра фон Клейста, моего без вести пропавшего дядюшки! Первая мертворожденная в нашем роду. Отец рассказывал нам ту историю. Не без злорадства, надо признать. Александр был старше и сильнее. У него были способности, куда более выдающиеся, чем у остальных. И мать для своего будущего ребенка он выбирал с особой тщательностью. Идея фикс, знаешь ли! Особенному мужчине особенная женщина. А Габриэла Бартане была очень особенной, насколько я могу судить по событиям, связанным с твоим рождением. Настолько особенной, что мой почти всесильный дядюшка так и не вернулся в родовое гнездо. Отец предпринял несколько попыток его отыскать, но после случившейся в этой чертовой стране революции, поиски пришлось прервать на неопределенный срок. А мне, кстати, всегда была интересна история нашего рода. Поэтому после смерти отца я занялся разбором его архивов, и вот я здесь – в Гремучей лощине! Удивительное место, согласись Хельга! Такое же необычное, как твоя покойная матушка. Теперь я понимаю, почему не вернулся дядя. Мертворожденное дитя – это серьезное испытание и для воли, и для эго! Он не справился. Признайся, Хельга, твой отец не удержался, вместо того, чтобы убить тебя, он попытался тебя выпить.
– Отпусти мою внучку, – сказала Ольга твердо. – Отпусти ее и забери меня. – Я могу быть тебе полезна.
– Отпустить? – Фон Клейст склонился над Танюшкой. Казалось, он хочет ее поцеловать, но Ольга знала правду: он принюхивается. Он чует Танюшкину кровь на своих когтях и борется с острым, нечеловеческим желанием впиться зубами в ее шею. – Пожалуй, мне нужно подумать.
Она не заметила, как в его свободной руке появился пистолет. Она не услышала выстрела и не почувствовала боли. Просто вдруг стало нестерпимо жарко, а по ладони, которую она прижала к животу, потекла кровь.
– Я подумал! – Голос фон Клейста заглушал отчаянный крик Танюшки. – Мне нужна лишь одна из двух мертворожденных, моя дорогая почти мертвая кузина. С тобой было бы тяжело. Ты слишком умная и слишком хитра, чтобы подчиниться. А она! – Легкое движение руки – и Танюшкин крик перешел в хрип. – А она молода и пластична. Мы подружимся. Рано или поздно.
Ольга копила силы. Не обычные, человеческие, – другие. Еще несколько мгновений… Еще чуть-чуть…
Сил хватило лишь на то, чтобы поднять крошечный беспомощный вихрь из прошлогодних листьев.
– Очень занимательно, – сказал фон Клейст, отступая в темноту и утаскивая за собой вырывающуюся Танюшку. – Жаль, что у нас было так мало времени на то, чтобы познакомиться поближе. Ранение печени – смертельно опасная штука. Если бы ты была одной из нас, то, скорее всего, выжила бы. Но ты другая, моя мертворожденная кузина, в тебе все еще слишком много человеческого. Ирма, наверное, будет по тебе скучать, но я найду, чем ее занять.
– Танюшка… – Ольга хотела крикнуть, но получилось лишь прошептать.
Не уберегла, не спасла никого из тех, кого обещала защищать.