– Его нет ни в оранжерее, ни в мастерской, ни на хоздворе. Где еще его можно поискать, фрау Ирма? Я распоряжусь.
– Не нужно! – старуха махнула рукой. – Найдется. Занимайтесь своей работой. План действий прежний: девушки наводят порядок в доме, юноши – в парке и в оранжерее. Там нужно убрать и сжечь старый хлам. Вы видели в парке груды срезанных веток? Их тоже сжечь. Еще нужно очистить дорожки от снега. Лопаты, наверное, в мастерской. Я не знаю, поищите сами. И присмотрите за своими подчиненными, фрау Хельга. Они должны работать быстро, но аккуратно.
Да, точно раздражена. А еще, кажется, напугана. Или ей это просто показалось? Фон Клейст не проявлял никакого беспокойства, даже у тела Зоси, но старуха волнуется. Интересно, почему?
– Я все сделаю, фрау Ирма. Я здесь как раз для этого.
Ольга напомнила себе, что она здесь совсем для другого. Да, но времени нет. И обстоятельства… И дети, за которыми нужен глаз да глаз. И дверца, за которой воспоминания, закрыта со вчерашнего дня. Она думала, будет проще и быстрее. А получилось вот как…
– Идите работайте. – Старуха даже не глянула в ее сторону, отошла к окну.
Дать задание девочкам оказалось проще. С домом, по крайней мере, первым этажом, Ольга более или менее разобралась, но территории усадьбы не знала. Или просто до сих пор ее не вспомнила?
Парни ждали ее на крыльце гостевого дома. Сева ежился на ветру, курил сигарету.
– Выброси! – велела Ольга.
– А то что? – спросил он, продолжая курить. – Поставите мне двойку по немецкому?
Ага, уже узнали, кто она и откуда. Да, слухи тут разлетаются быстро. Наверное, и это Ефим рассказал.
– А то я отправлю тебя обратно. – сухо проговорила Ольга. Для мальчишки было важно оставаться в усадьбе. Ольга чувствовала это, поэтому ударила по самому больному. – Мне здесь не нужны бунтари.
Он глянул на нее искоса, загасил сигарету, спросил с вызовом:
– Что дальше?
– Дальше идем на хоздвор. Нам нужно найти инструмент для уборки территории.
С инструментом разобрались быстро. Все необходимое нашлось в сарае. Судя по аккуратно застеленному армейским одеялом топчану именно здесь, а не в мастерской, ночевал Гюнтер. Ольга осмотрелась: кругом царил идеальный порядок, каждая вещь лежала на своем месте, все по полочкам. Из непривычного – длинная, похожая на колодезную цепь. Только не ржавая, а блестящая, словно специально начищенная. А еще в дальнем углу сарая Ольга обнаружила большой узкий ящик. Не наспех сколоченный из кривых сосновых досок, а сделанный из какого-то добротного, до блеска отполированного дерева. Ящик был заперт на замок, тоже добротный, тоже надежный. Ольга попробовала приподнять его за один край, но сил не хватило. Сказать по правде, в последнее время, вернее, за те дни, что к ней начали возвращаться детские воспоминания, сил заметно прибавилось. И душевных, и, что удивительно, физических. Ольга стала чувствовать себя лучше и как будто бы моложе. Быть такого не могло, но и того, что ей нужно найти в усадьбе, тоже не могло быть, а она все равно это ищет. Она ведь даже не знает, что именно, просто чувствует, что это что-то страшное по своей силе. Ящик Пандоры… Может ли ящик Пандоры быть похож на вот этот запертый? Может ли он быть похож на гроб? В ушах вдруг зашумело, и Ольга мотнула головой, прогоняя этот шум. Слишком просто, слишком… на виду. Нет, она ищет что-то другое, какой-то другой ящик.
Ребята, вооруженные лопатами и ломиками, ждали ее снаружи у старой строительной тачки. Тачка им понадобится для разбора завалов в оранжерее.
Оранжерея стояла наособицу на берегу пруда. Наверное, когда-то это было светлое, солнечное место, но сейчас почти вплотную к ее грязным стенам подступали деревья и кусты. Сколько лет она стоит вот такая, всеми забытая? Ольга прикинула. Получалось, что не лет, а десятилетий. То есть, очень давно. Облезла с кирпичных стен некогда белоснежная штукатурка, прохудилась и просыпалась на землю битым стеклом прозрачная крыша. Давно просыпалась, много-много лет назад. И сейчас в образовавшиеся дыры протискивал ветви старый клен, что вырос за эти годы у стены оранжереи. Клен придется срубить, хоть и жалко. Но по-другому оранжерею не отреставрировать. На самом деле, здесь очень много работы. На несколько недель, не меньше.
А оранжерея большая. Можно даже сказать, огромная! Должно быть, когда-то здесь было очень красиво. Ольга закрыла глаза, представляя, как здесь было много лет назад.
Белоснежные стены, солнечные блики на прозрачной крыше. Крыша спроектирована так, чтобы на ней не задерживался снег, и ориентация оранжереи по сторонам света правильная, именно такая, которая нужна для максимальной освещенности. Мощеная серым камнем дорожка в центре. Не прямая, а петляющая, как тропинка в джунглях. Может быть, здесь и были маленькие джунгли из редких, чуждых этому месту растений. Может быть, какое-то их них даже сумело выжить, зацепиться за жизнь корнями и ветками даже после того, как оранжерея перестала быть для растений домом и надежной крепостью.