Рубежи

– На складе полно старых вещей.

– Да. Да, – вступил в разговор Дреннер, – давно собирались утилизировать, но не доходили руки. Вот и пригодилось.

– Ничего не надо утилизировать, – ответила Ольга. – Никогда не знаешь, что и когда может пригодиться. А вот каталогизировать бы не мешало.

– После этого задания можете втроем заняться этим, – добавил Старгейзер.

Утром они вчетвером стояли в доке космодрома, дожидаясь, пока транспортный байк доставит на борт собранное ими снаряжение. Оно все уместилось в кузов. Там было три реактивных ранца и две плазменных горелки с запасными баллонами. Пересчитав все по наличию, Старгейзер поднял большой палец вверх, давая понять, что все в порядке и можно загружать на борт челнока.

Конечно, она смотрелась старомодно в старом космическом комбинезоне по сравнению с новыми нарядами ее команды, но ей так было удобней. Он не стеснял ее движений, она вполне могла бы заниматься в нем спортом, в отличие от новых с двумя степенями защиты. Все были на месте. Старгейзер разместился рядом с ней в кресле второго пилота, предоставив управление ей целиком и полностью. В душе он, конечно же, мог ошибаться. За потерю корабля ему достанется по первое число, но видя, как она проводит предстартовую подготовку, его сомнения постепенно улетучивались. Предназначение некоторых приборов ей было неизвестно, но в общем и целом все было, как на земных челноках, которые она водила. Старгейзер по пути на космодром объяснил ей, что на текущий момент отпала надобность в ходовых и посадочных двигателях. Уменьшая мощность основного двигателя и перенаправляя его энергию в нужном векторе, достигается нужный результат. На что она ему резонно заметила, что если бы там, на Кеплере, на ее челноке был только один основной двигатель, то она, возможно, не сидела бы сейчас рядом с ними. Старгейзер пожал плечами. Он родился здесь, на Эпсилоне, и работал с тем, что было в его распоряжении.

Когда все было готово, она резко потянула ручку ускорителя на себя. Челнок, обдав синим пламенем бетонную полосу космодрома, устремился вверх. Что ее удивило, так это отсутствие перегрузок при резком подъеме вверх. Технологии, применяемые на Эпсилоне, разительно отличались от земных. Она не чувствовала сложности в задании, порученном им. Выведя корабль на орбиту, она устремилась к одной из лун, где по заданным координатам должна вращаться заброшенная станция. Такие артефакты частенько заносило в пределы Эпсилона, для того и существовала команда зачистки. Все найденное оборудование и инструмент складировалось на складе, правда, особо учет не велся. Но это дело поправимое.

Станция болталась, где и положено. Раскинув огромные солнечные панели, она напоминала жука-многоножку. Пристыковаться обычным способом не представлялось возможным, потому воспользовались механической рукой-манипулятором. Теперь челнок и станция вошли в симметричное вращение на орбите, и можно было заглушить двигатель челнока. Ольга откинулась на спинку кресла. Приехали. Она еще раз сверила параметры вращения и встала. Сейчас она бы с удовольствием передала контроль за челноком бортовому роботу Полу. Но люди с Эпсилона предпочитали не использовать их. Что ж, все готово. Она подошла к иллюминатору и осмотрела станцию. Внешних повреждений не было. Солнечные панели были целы. Куда на станции делся стыковочный отсек, она не знала. Да и вряд ли узнает. Данность на текущий момент была такова, что ей необходимо влезть в скафандр, надеть ранец и взять с собой плазменный резак с баллоном. Само собой, с первого раза все не получится, и ей придется вернуться, чтобы заменить баллон. Она вышла в шлюз, Старгейзер и Дреннер были уже здесь и проверяли страховочные тросы.

– Все будет хорошо, – подмигнул Дреннер. Ольга зашла в скафандр. Старгейзер тут же прикрепил к ее поясу трос спереди. А Дреннер сзади. Спереди в специальный ранец поместили баллон с плазмой. Ольга подняла палец вверх. Все в порядке. Стар надел микрофон для проверки связи.

– Прием, – произнес он.

– В порядке, – ответила она. – Заходите вовнутрь и включайте кран.

Внутренние двери шлюза закрылись, и зажглась красная лампа. Она уже давно не испытывала такого чувства, как выходить в открытый космос. Открылась внешняя шлюзовая дверь. Перед ее глазами сверкали звезды посреди черного мрака пустоты Она сделала первый шаг навстречу. Станция вращалась всего в нескольких десятках метров от челнока. Но эти несколько десятков метров могут показаться вечностью, когда ты один в этой ледяной мгле.

Она включила двигатели ранца и пошла в направлении станции. Ничего страшного не произошло. Сейчас она прицепилась страховкой к кольцу посреди корпуса. Сзади болтался страховочный трос с челнока. Все хорошо, можно приступать к работе. Она достала резак и начала врезаться в корпус. Отрезав внешний защитный слой обшивки станции, она аккуратно приварила его на другое место. Выбрасывать его в космос было опасно, неизвестно, по какой траектории он полетит. Затем она легко сняла слой еще одной защиты и подобралась к внутреннему слою. Здесь надо было осторожнее. Наверняка в станции сохранился воздух. Она попыталась сделать первый рез внутренней обшивки, огненное пламя вырвалось наружу, разломив корпус станции пополам. Взрывной волной ее отбросило назад, чуть не оборвав страховочные тросы.

– Что это было? – испуганно прошептала Ир.

– Очевидно, внутри был метан, – добавил пораженный зрелищем Дреннер. Ольга беспомощно болталась на страховочных тросах, потеряв сознание.

– Затаскивайте ее вовнутрь! – взревел Старгейзер. Стряхнув охватившее их оцепенение, они бросились к скафандрам.

– Куда, – Стар оттолкнул Ир в сторону и рявкнул: – Сиди здесь, без тебя.

Они моментально надели скафандры и очутились в шлюзовой камере.

– Ир, открывай внешние двери! – скомандовал Старгейзер. Дреннер уже стоял у рукояти включения гидромоторов. Двигатели работали медленно, закручивая тросы на лебедку. Сейчас им нельзя было ошибаться. Когда в шлюзе показался скафандр Ольги, Стар бросился к ней навстречу.

– Закрывай! – крикнул Дреннер. Двери закрылись. Когда было выравнено давление, Стар стянул с нее шлем и вытащил из скафандра.