ФБР собрало около двухсот сотрудников среднего звена из трёх штатов для участия в семинарах и «мозговых штурмах». Официальная цель заключалась в разработке стратегии для борьбы с изменившейся организованной преступностью: нелегальной торговлей бензином, работорговлей, и так далее. Марк уже забыл конкретные темы докладов, тем более, большинство из них потеряло актуальность за пару лет. В памяти остались лишь внешние атрибуты «нормальности». Всю неделю участники ходили в деловых костюмах, как положено в ФБР: классические пиджачные пары для мужчин и строгие чёрные платья или пиджаки для женщин. В ресторане подавали настоящие говяжьи отбивные и настоящий кофе, а в комнатах тихо шуршали кондиционеры. И был душ! Настоящий душ, который можно сделать горячим или холодным, как хочется, с ароматным шампунем и с гелем для душа. Вы могли стоять под струйками проточной воды целый час, а вода – не кончалась!
Да, это была отличная неделя. К последнему дню мероприятия, сотрудники ФБР уже почти убедили себя, жизнь чудесным образом вернётся в «нормальные» времена, и станет такой, как была до
Немного освежённый душем, Марк прошлёпал в гостиную и принялся поглощать принесённый Клэрис холодный ужин. Сегодня домашнее меню включало стейк из соевого творога, поджаренные сладкие перцы и початок отварной кукурузы.
— Рисс видела тебя в вечерних новостях. Опять двойное убийство? — спросил Уильям. Давешняя огородница с видеокамерой постаралась, подумал Марк.
— Да, опять.
— Вы с сержантом Зуйко скоро станете телезвёздами! Рисси утверждает, вы выглядели прям как настоящие сыщики. Правда, до профессионалов из сериала «
— Когда ты служил в Венесуэле, — спросил Марк, — Не встречал там парня по имени Ник Хобсон?
— Ты имеешь в виду: в Инженерных? Имя слышал, кажется. Он ещё до моего прибытия уволился. Подорвался на мине, вроде бы.
Уильям почесал свой вытекший левый глаз короткой культяпкой руки, затем сделал тщетную попытку дотянуться той же культёй до пустой правой глазницы. Вторую руку ампутировали по самое плечо, и справа культя отсутствовала начисто.
— Что за Ник Хобсон? — Клэрис мимоходом поцеловала мужа в ухо и принялась наливать Марку цветочный эрзац-чай.
— Из вечерних новостей. Это тот парень, которого вчера грохнули в лесу вместе с неизвестной пока девушкой, — Марк слишком устал сегодня, чтобы поддерживать разговор о серийном убийце, — Лучше расскажи, как ваш день прошёл.
— Отлично прошёл! Насобирали сегодня целых двести пятьдесят три доллара!
— Мне сказали, мой персональный рекорд, — кивнул Уильям.
С декабря прошлого года Уильям работал в программе «
Точно в соответствии с замыслом благотворительной программы, Уильям, Клэрис и маленький Дэйви кое-как перебивались на грани полной нищеты, но и не голодали. Тонкая технология баланса щедрости и скупости, «
После начального обучения в Форт-Уорт, Уильяма вскоре отправили на войну – в Венесуэлу. Соединённые Штаты обороняли последние работающие нефтяные месторождения от нападений партизан. На четвёртый месяц после прибытия, ещё неопытный сапёр подорвался на мине-ловушке, установленной на арматуре нефтяной скважины. Шлем и бронежилет – спасли жизнь.
Уильяма эвакуировали на плавучий госпиталь в порту Каракас. Переделанное из круизного лайнера, госпитальное судно носило гордое имя USNS «
Уильям рассказал потом, как пытался убедить врачей попробовать сохранить левую руку, однако вечно-занятые и хронически не выспавшиеся хирурги «
«Это называется «быстро и радикально»! Я уверен, тебе даже понравится.» — заверил Уильяма военный хирург полтора часа спустя: «Через недельку снимем швы, – и гуляй на все четыре стороны. Поверь мне на слово, солдат: никто из
Затем, несмотря на дальнейшие протесты Уильяма, обе руки отрезали напрочь, оставив коротенькую бесполезную культяпку. Выбитый осколком правый глаз удалили полностью; менее пострадавший левый – промыли, залепили пластырем, и оставили заживать – как получится. Примерно через месяц Уильям обнаружил, остатки левого глаза не совсем бесполезны и позволяют кое-как различать свет и темноту. Второй врач предсказал верно: на хирургов бывший сапёр не жаловался. В единственной операционной плавучего госпиталя проводили не менее двадцати операций в день. Каждая лишняя минута, которую уделил бы ему хирург, могла стоить жизни другому раненому. К тому же, молодому инвалиду объяснили: без антибиотиков и прочих дорогостоящих лекарств, шансов на спасение конечностей – всё равно никаких.