Одиночество в страдании реально и абсолютно: никто не может страдать вместо нас, никто не может взять на себя даже частицу нашей боли. Значит, помочь нам невозможно? Значит, нет утешения? Скорее мы сами не можем или не хотим слушать утешения.
Вообще-то мы глухи к утешениям, поскольку заранее убеждены в их бесполезности. И это действительно так, если единственное наше желание – «вернуться в прошлое», чтобы причина страдания исчезла, чтобы не было аварии, чтобы погибшие были живы. Если мы хотим лишь «исправить реальность», утешение бесполезно. Но если мы сумеем понять, что никакое исправление невозможно, что со страданием мы ничего не решим, тогда утешение, если мы его способны выслушать, принесет нам понимание: рядом с нашим страданием продолжается жизнь, терпеливо ожидающая нашего возвращения.
Сделав над собой это усилие, мы увидим, что за утешением стоит сострадание. Утешение – не волшебная палочка, а спасательный круг, поддержка, призыв жить, невзирая ни на что. Оно расширяет наше сознание, потому что нас окружают любовь и привязанность. Оно скромно сообщает нам, что наши близкие могут дать нам лишь бессильное присутствие. Они бессильны исправить, но присутствуют, чтобы напомнить нам: надо оставаться живым и человечным, не превращаться в раненое животное, не разрушать себя, не ожесточаться, не уходить из мира. Оставаться живым…
Продолжать ли страдать?
А Дедал, откажется ли он навсегда от неба или, летая, станет вспоминать о сыне? Будет ли он по-прежнему восхищаться солнцем и облаками, красотой земли и моря, нежным рисунком морской пены у берега? Или он выберет скорбь и будет оплакивать судьбу своего сына всю оставшуюся жизнь?
Лети, Дедал, лети и заставь лететь воспоминание об Икаре… Продолжай жить и летать – что еще ты можешь сделать? Когда ты летишь, не старайся подавить тоску и сдержать рыдания. Просто открой свой дух огромному небу. Прими в себя эту красоту, скользящую под твоими крыльями. Всеми силами присутствуй перед картиной поднебесного мира. Не бойся, что печаль проснется в тебе, когда ты летаешь. Пусть твоими глазами смотрит на мир твой сын. Почувствуй то, что почувствовал бы он. Дыши, улыбайся за него, люби этот мир за него.
Жизнь продолжается. Эта жизнь, так ранившая тебя, – твой якорь спасения. Все здесь. Икар здесь, он летит рядом с тобой.
Урок 17
Когда мы сильно страдаем, когда мы несчастны, мы отрезаем себя от мира. Нам в нем все неинтересно, он кажется безразличным, почти враждебным. Тем не менее мир способен нам по-своему помочь, спасти нас. Чем больше мы страдаем, тем сильнее должны верить в необходимость сохранить нашу связь с окружающим миром. Страдание всегда отягощает и продлевает разрыв или отдаление от жизни, уход в себя. Как медитировать, когда я чувствую себя несчастным? Как оставаться восприимчивым к красоте мира? Даже если это не облегчает моих страданий, даже если это не помогает немедленно. В какой-то момент все изменится, и я буду спасен.
Идти вперед, невзирая ни на что
Мимолетному взгляду кажется, что картина описывает приятную сцену в сельской местности: расположившись прямо на траве, девушка спокойно смотрит на строения на холме.
Но если приглядеться, можно почувствовать – здесь что-то не так: трава пожухла, как в выжженной солнцем степи, дом слишком далеко, он слишком темен. И потом, что-то странное исходит от этой девушки… И тогда, присмотревшись, мы обнаруживаем источник этого ощущения: ее поза не совсем нормальна.
Мир Кристины, 1948. Эндрю Уайет (1917–2009)
«НЕ СТРЕМИТЬСЯ СТРАДАТЬ МЕНЬШЕ ИЛИ
НЕ СТРАДАТЬ ВООБЩЕ,
НО СТАРАТЬСЯ, ЧТОБЫ СТРАДАНИЕ НЕ ИЗМЕНИЛО
НАС К ХУДШЕМУ».
Не такая, как у человека, который просто сидит и небрежно смотрит на пейзаж. Скорее, этот человек ползет. И потом – слишком уж худые руки, этот непомерно большой локоть, пятна на коже… И левая рука, вздувшаяся и деформированная, опирается на траву… Что происходит?
Что нам показывают? Вот история этой картины: молодая женщина больна, парализована. Она не мечтательно рассматривает пейзаж, а возвращается к себе домой, ползет, потому что отказалась от костылей и инвалидного кресла. И это вовсе не девушка, а женщина пятидесяти четырех лет. Художник Уайет хорошо ее знал – это Кристина Олсон, жившая с ним по соседству в деревне Кашинг, в штате Мэн.
Теперь понятно, почему мы испытываем дискомфорт. Картина изображает тайную подавленность, скрытое одиночество и печаль. Она также говорит нам об убежище на горизонте, до которого мы изо всех сил стремимся добраться. И наконец, она ставит вопрос выбора, перед которым мы нередко оказываемся в нашей жизни: отказаться или идти вперед? Ползти, даже когда тебе больно.
ebooksa