Уникум

— У Прокопьевны сегодня день рождения. Баба, она, конечно, страшная, но с лица воды не пить. Да и повод какой. Подарок опять же, есть. Вот наше вам с кисточкой. Точнее, с пузырем. Какая тут не растает?…

— Ужин еще пропустили. В животе так и урчит…

— И холодно становится…

— Что же мне теперь до смерти этот ковер припоминать? В воду ныряй, траву ищи…

Я к тому времени шел впереди, потому что не мог больше слушать стенания этих двух. Но и мое терпение оказалось не безграничным.

— Так, хватит, — остановился я, повернувшись к спутникам. — Прекратите ныть, у меня скоро уши в трубочку свернутся. Будьте мужиками, в конце концов.

И надо же, подействовало. Оба замолчали, внимательно следя за мной. Ну вот, нужно было лишь немного поругаться. Я собрался уже двинуться дальше, но вдруг понял, что товарищи смотрят вовсе не на меня. А на нечто, за моей спиной. И тень, упавшая на них, лишь подтвердила мои опасения.

Первым, как ни странно, среагировал Рамиль. Он кастанул Звук и громкий хлопок разорвал ночную тишину в клочья. Нечто за спиной угрожающе то ли зарычало, то ли застонало, а я тем временем успел отскочить и обернутся, чтобы увидеть жуткого монстра. Ростом тот был раза в полтора выше Рамиля, а вот в ширину напоминал наш шкаф. Сплошь покрытый густым толстым волосом, с длинными когтями и выступающими изо рта клыками. Уши у него были похожи на лисьи, только расположены вдоль массивного черепа. Нос приплюснутый, все время находившийся движении — спасибо серовони. И глазки маленькие такие, глупые. О смысле жизни с ним поговорить не получится. Да, судя по всему, он и не собирался разговаривать.

— Ендарь, мать твою через коромысло, — выдал озадаченный Потапыч.

Первое слово, в отличие от остальных, ругательным не было. Ендарь, насколько я помню, мифологическое существо, живет в корнях дерева, питается воздухом, размером с кабана. Вот только что-то мне подсказывало, что составители учебников немного промахнулись с описанием. Этот был явно побольше. Что называется, мем «Ожидание-Реальность» в действии.

Да и, как выяснилось, по поводу воздуха тоже было явное преувеличение. Конкретно эта особь не брезговала и человечинкой. Потому что ендарь уже закночил с обнюхиванием и потянул когти в нашу сторону.

Все произошло на автомате. Я обкатанным заклинанием «провалил» существо по колени в землю и отскочил прочь. И если раньше ендарь недовольно ворчал, то теперь заревел на всю округу. Сонные птицы сорвались с ближайших деревьев, а в нас полетела густая слюна.

— Потапыч, делай что-нибудь, — попросил я, удерживая рассвирепевшую тварь.

— Че я сделаю? — чуть взволнованно поинтересовался банник, не сходя с места. — Убить не смогу, только разозлю.

— Так и будешь стоять?

Потапыч пожал плечами и резко вытянул руку. Ендаря почти сбило с ног невидимой волной, но банник оказался прав. Подобное лишь разозлило существо. Оно размахивало мощными лапами, пытаясь добраться до меня. И рыхлая мокрая земля выворачивалась из-под него. Сдерживать ендаря становилось все сложнее.

И сила уходила. Стихийная магия была затратна. Особенно, когда противником оказывалась такая массивная туша. Но и действовать надо было скорее. Я соткал силыу в длинную Иглу, после чего бросил в ендаря. С такого расстояния промахнуться сложно. Да и этого не произошло. Однако вместо смертельной раны существо отмахнулось от Иглы, как от пустяковины, сделав мощный рывок вперед. И почти выбралось из моей ловушки.

— Земное создание, дурья твоя башка, — стал ругаться на меня Потапыч, — его магическими заклинаниям не сразишь. Здесь стихия нужна.

Он рванул к крестику. Как мне показалось на мгновение, чтобы спрятаться. Но тут же появился на плече с кусками горящего угля и стал швырять в ендаря. Тому подобный презент явно не понравился. Существо пыталось укрыться от прогоревших кусков дерева мощными лапами и ревело еще сильнее. И тут произошло самое неожиданное.

Испуганный Рамиль, который после Звука не предпринял ни одной попытки отпугнуть чудовище, подобрал один из упавших углей. Я хотел было крикнуть, чтобы он не делал этого. Это баннику хоть бы хны — не обожжется, дух домовой, чтоб его. А у Рамик останутся ожоги.