— Учти, — продолжал Якут, — что земля теперь твоя родная стихия. Сила первой приняла ее. Нет, это не значит, что ты не сможешь управлять другими. Просто именно с этой стихией будет вероятность достичь наибольших успехов. Руку давай.
Последнее замечание было сделано потому, что мы добрались до речки. Якут молчал всю переправу, а следом заговорил снова.
— Ты способен использовать силу в моменты злости. Это не плохо, просто неправильно. Каждый раз доводить себя до исступления, чтобы сотворить малейшее заклинание, — он не стал договаривать, лишь покачал головой.
— А что мне надо сделать? Как правильно использовать силу?
— Научиться концентрироваться. Чтобы применять магию по щелчку, а не тогда, когда тебя доведут. Другими словами, придется тебя переучивать.
Якут молчал до самой опушки, где в том же положении сидели ученики. Не знаю, у меня бы сразу ноги затекли. Сколько времени прошло? Уж всяко не меньше получаса.
— Михайлов, не зевать! — крикнул Якут.
От его голоса вздрогнуло всего несколько человек, прочие остались неподвижными.
— Смотри, — сказал учитель мне, подойдя к ближайшему, тому самому парню с широкой челюстью. — Филочкин, защищайся!
Он ударил второкурсника наотмашь, но тот даже бровью не повел. Не больно ему, что ли? Больше того, даже положения не поменял. Сидел все в той же позе. Якут провел еще несколько ударов. При лунном свете он походил на могучего барса, подступающего к жертве, но еще не решившего броситься на нее. Крепкие мышцы под кожей перекатывались стальными тросами, каждое движение было правильным, отточенным.
И все-таки парень не дрогнул. Будто превратился в изваяние, самую настоящую статую. Я почему-то вспомнил передачу про посвященных буддистов. Тех, что сидели в одной позе так долго, что многие уже не могли сказать, живы они или мертвы. Вот это откуда.
— Концентрация, — говорил Якут. — Он не распыляет всю силу, которая у него есть. Лишь применяет минимум, чтобы закрыться от нападения. Это и есть мастерство мага.
— Учитель, так я мастер? — зарделся от похвалы Филочкин.
Вместо ответа Якут поднял руку и парня придавило к земле. Тот закричал от боли и стал шлепать по траве ладонью.
— Мастерство приходит со временем. С многочисленными тренировками, — после он повернулся ко мне и добавил. — Хорошо, Кузнецов, иди. Для первого раза неплохо.
Якут не спросил, захочу ли я заниматься дальше? Устраивают ли меня подобные тренировки? Как я себя чувствую, в конце концов. Он явно не сомневался в таких презренных вещах. Мне бы возмутиться, но то таинство силы, которую я познал сегодня, принуждало быть послушным.
— Завтра в это же время? — только спросил я.
— Нет. Отдохни пару дней. Приходи на следующей неделе.
И, потеряв ко мне всякий интерес, Якут стал ходить между сидящих пацанов и раздавать указания. А мне не оставалось ничего, кроме как поплестись в комнату. Товарищи собирались на боковую, но завидев меня, потеряли всякий сон.
— Фига себе. Это кто тебя так? Ничего не сломано? — бегал вокруг Рамиль. — Куракин где-то подкараулил? Надо идти к Козловичу.