Уникум

— Слухай, парень, дело простое. Ты меня, значитца, берешь в услужение, а я уж верой и правдой, сам понимаешь, по мере возможностей.

Потапыч то ли кашлянул, то ли усмехнулся в бороду.

— Замечательно. А нам это зачем?

— Не вам, тебе, — тыкнул в меня банник пальцем, — ты веник откинул, ты уголь вытащил.

Я взглянул на свою ладонь. Так и есть, вместо золотой монеты там оказался кусок угля. Ну да, заслужил, в этом году я вел себя плохо. Проклятый Морок. Вот все им владеют кроме меня.

— Ну допустим. Так что?

— Я ж сказал, верой и правдой, до самой смерти.

— Моей или твоей? — сам не заметил, как перешел на «ты».

— А какая разница?

— Огромная.

— Нет, ты не подумай, банники, как и, прости господи, домовые, за своих хозяев горой, если надобно. Подсобить что, баньку там затопить, веников нарезать, попарить.

— Нет у меня бани. То есть ты будешь стирать, убираться…

— Коней осади! — возмутился Потапыч. — Я не домовой плешивый. А банник.

— Пойдем, Рамик, — махнул я рукой. При этом поворачиваться к существу спиной никак не хотелось.

— Я же магией могу помочь, — вскинулся Потапыч, как торговка на базаре, видя, что покупатель уходит. — Обувку вашу подсушить, к примеру. Или еще чего. Да и не с пустыми руками я в услужение иду!

Он метнулся куда-то под горелую избу и тут же появился уже с другой стороны, таща какой-то сверток и топор. Так!..

— Во, гляди, какая рубаха у меня есть.

— Спасибо, моя не хуже, — пальцем показал я на спортивную футболку.

— Да ты гляди какая!

Банник кинул ее на ближайшее бревно и стал рубить одежду топором. А после с видом заправского фокусника расправил рубаху. Никаких повреждений от деревенского орудия на нем не было. Нет, виднелись какие-то прорехи, хотя это скорее моль поела.