— Прогуляйся, мы с Ильей будем рады, — подмигиваю брату, который чуть давится кофе. — К тому же, такие предосторожности уже не нужны.
— Вот как? — задумывается бабуля. — Хорошо, надеваю шляпу и выхожу.
Бабуля, скорее всего, действительно была у себя дома, потому что в ином случае она бы уже звонила в двери. А так брат успевает посетовать, что, мол, бабушку любит и все такое, но к чему сразу тяжелая артиллерия?
— Могли оттянуть разговор о продолжении рода, — тянет уныло он. — А так и тебе влетит за то, что упустила возможность, и мне, что целых три недели потратил впустую. А я, может, настраивался там, готовился к принятию серьезного решения!
— Неужели? — замираю, не веря ушам.
И правильно. Потому что брат откидывается на спинку стула, стучит пальцами по столу и выдает:
— А теперь все. Накатило — прошло. Теперь я опять сомневаюсь.
— С чего бы?
Нет, конечно, я не думаю, что ему нужно хватать первую встречную и тащить ее в загс, я вообще не хотела бы, чтобы мой брат достался кому-то случайно. И от Светланы я не в восторге, потому что не только не умеет держать язык за зубами, но и лезет в чужую жизнь. Но такая быстрая смена решений настраивает на мысль, что никакого решения не было и в помине.
Брат тянет время с ответом, делает драматическую паузу, глубокомысленно хмурит брови, пытаясь показать, как ему было тяжело отказаться от намеченных планов. Я терпеливо жду хоть каких-нибудь объяснений. И вдруг он кивает куда-то в сторону и радостно восклицает:
— Вот!
Проследив за его взглядом, смотрю на кота, сидящего в дверях. И вроде бы ничего особенного — ну сидит, сложив лапки и раскинув пушистый хвост. Ну подслушивает, даже уши как-то топорщатся больше обычного. Милый домашний кот, если бы не одно но! Хвостиком он прикрывает свое преступление — а именно, бабушкин любимый, некогда красивый, а теперь изгрызенный тапок!
— Вот из-за него передумал! — обвиняет кота Илья. — Если от этого столько проблем, то с детьми… Я как представил — обои в фломастерах, ночное кормление, разбитые цветочные горшки…
— Убедительный аргумент, — хмыкаю я. — Особенно если вспомнить, что у тебя в квартире не обои, а покраска. Перекрасил стену — и все. Ночным кормлением будет заниматься жена, а не ты. А цветы ты еще в детстве поливать не любил, поэтому у тебя их сейчас попросту нет.
— Для тебя, может, не аргумент, — вяло соглашается брат, — а для бабули, надеюсь, прокатит.
А вот, кстати, и бабушка!
Услышав звонок в дверь, иду открывать, пока Илья пытается спасти ситуацию и отобрать у кота испорченный тапок.
Бабушка, как всегда, просто великолепна — белое пальто, красная шляпа, которая смотрится эффектно только на ней, а других предпочитает уродовать. И, кажется, новые кожаные сапожки. А еще новый шарфик на шее.
— Прекрасно выглядишь, ба, — уделив должное внимание обновкам, хвалю ее.
— Хотела бы, но не могу ответить взаимностью, — говорит она, позволяя избавить себя от пальто. — Круги под глазами, глаза потухшие, лицо бледное, без макияжа, голова явно помыта не сегодня — вчера, плечи согнуты.