— Так тебя Иришка зовут? — улыбнулся я, — в каком классе учишься?
— В шестом. Мама еще просила передать, если дед пожалует — не пускайте его. Он того… малость контуженный после войны. А как выпьет — дурковать начинает…
— Так он после какой войны… — задумался Саня, — «афганец» что-ли?
— После Кавказской. А еще он тюремщик. Заключение в Сибири отбывал.
— Подожди, Иришка, — я внимательно посмотрел на девочку, — а когда эта Кавказская война была?
— Давно. Еще в девяностых годах прошлого века, — она усмехнулась, — вы историю, что ли, не знаете?
— А ты… можешь нам учебник истории России принести?
— Мы сейчас Зарубежную учим. Историю России в седьмом классе проходят, — пожала плечами Иришка.
— Постой-ка. А война с немцами была? Великая Отечественная?
— Да. А еще с англичанами воевали, и с китайцами…
Девочка удивленно посмотрела на нас:
— Ладно…пойду я, а посуду через часик заберу.
Когда Иришка вышла, мы подвинули табуретки ближе к столу. В комнатке уже потеплело. Печка действительно быстро обогрела помещение.
Мы сняли куртки и бросили их на кровати.
Я приоткрыл крышки на кастрюльках: в одной оказалась горячая вареная картошечка, еще дымящаяся веселым легким парком, а в другой кастрюльке лежали аккуратно нарезанные аппетитные кусочки селедки и квашенная капуста.
— Эх… еще водочки не хватает… — довольно потер ладони Саня.
— Вот и я говорю — селедку жрать без первача — считай, харчи напрасно переводить.
Мы резко обернулись — перед нами стоял пожилой хозяин дома, держа в руках бутылку смутной жидкостью.
И как он смог бесшумно открыть двери?
— За стол-то пригласите, квартиранты?