Домовой

- Видать, не сильно-то он и печалится, что ты пропала…

- Видать, - вздохнула Саша, но, как показалось наемнику, с чувством облегчения.

Свадьбу гуляли долго и с шиком. Домовой ради приличия, уговоренный Сашей, просидел за столом некоторое время, но когда начались какие-то непонятные, зауныльные песни от таких же непонятных и зауныльных бабок, все же не сдержался. Покинув помещение, извинившись за столь короткий визит, он вывалился на улицу, не забыв при этом прихватить и Сашку. Тяжелый, горячий, наполненный ароматами блюд и запахами браги воздух сменился приятным, влажным и прохладным, принесшим аромат сена, леса и цветов ветерком.

- У-у-у-у, - прогудел наемник, потрясая головой, ковыряя в ухе мизинцем. – Как под обстрелом побывал. Ну и горластые же эти бабки!

Саша смущенно улыбнулась.

- Это еще видимо они уже устали. Обычно днем начинают праздновать, вся деревня собирается, а на ночь, - она кивнула в сторону закрытой за спиной двери, - только самые стойкие и близкие остаются…

- В натуре, стойкие, - снова потряс головой Домовой. – Я бы столько не выпил, наверное… Ну, что, пойдем за книгой?..

- Уже уходите? – прервал их движение старческий голос вместе с открывшейся дверью.

Наемник резко развернулся. На пороге стоял Висарион. Он держал руки в карманах своей кожаной куртки и потому Домовой мгновенно расслабился.

- Да, у нас дела, - пояснил он и уже готов был попрощаться, но старик внезапно кивнул в сторону лавки, стоявшей у стены дома неподалеку, пригласив наемника отойти.

Саша, со страхом в глазах, постоянно осматриваясь, словно находится в диком лесу, кишащем вчерашними волками, осталась стоять на ярко освещенном крыльце.

- Слушай, наемник, - закурил дед, когда они сели на грубо остурганную лавку. – Я не знаю, что у тебя за шуры-муры с нашей Шурой, но предупреждаю. Девка она ветреная, глупая… - Висарион затянулся ароматным табаком, блаженно выпустил в небо белый дым, предложил сигарету Домовому.

- Не курю, - отказался тот.

- Молодец, - удивленно посмотрел на собеседника старик. – В общем, береги ее… Раз уж Шурка наняла тебя, значит, дело не простое. Денег у нее нет, и я так думаю, ты цену с нее особую берешь... Девчонка она ладная, стройная, молодая… ты только верни ее потом обратно, когда наиграешься, хорошо?..

- Чего? – набычился Александр. – Дед, пурги не неси…

- Ой, да ладно, - прищурился Отец, глядя на Сашку через сигаретный дым. – Скажешь, не пользовал ее еще? Знаю я вас, - дед презрительно цокнуло языком. – Наиграешься, напользуешься да кинешь где-нибудь, а девке потом все одна дорога, в бордель… Потому и говорю, как надоест тебе, так хотя бы сюда верни, мы за ней уж присмотрим!

Хлопнули двери в дом, и, судя по звуку, кто-то вышедший на веранду, окликнул Александру. Девушка, вздрогнув от неожиданности, обернулась, видимо, узнала говорившего, кинула настороженные взгляды по сторонам, но звать на помощь не торопилась. Сашка прищурился, поднялся с лавки.

- Слушай, дед, - кинул он старику. – С чего вообще ты взял, что я наемник? Ты меня с кем-то путаешь, - и, не дожидаясь ответа, тяжело зашагал в сторону крыльца.

- От тебя кровью и смертью за версту несет, - донеслось ему в спину. – Заклинаю, верни Шурку…

***