Первая улица была пустынна. Я вышел на другую. На углу стоял человек, прислонившись к стене. Я сказал ему:
— Что это за местность? Где я?
Человек не отвечал. Увидев отворенную дверь, я вошел в дом. Первая комната была пуста. Я вошел во вторую. За дверью этой комнаты стоял человек, прислонившись к стене. Я спросил его:
— Чей это дом? Где я?
Он не отвечал. Около дома был сад.
Я вышел из дома и вошел в сад. Он был пуст. За первым деревом я увидел какого-то человека.
— Что это за сад? Где я? — спросил я его. Он не отвечал ни слова.
Я пошел бродить по селению и заметил, что это город. Все улицы были пустынны, все двери отворены настежь. Ни одно живое существо не проходило по улицам, не гуляло в садах, не ходило по комнатам. И только за каждым углом, за каждой дверью, за каждым деревом стояло по человеку; все они безмолвствовали. Все время не было видно больше одного. Эти люди смотрели на меня, когда я проходил.
Я вышел из города и пошел по полю. По прошествии некоторого времени я обернулся и увидел громадную толпу; она шла за мной. Я узнал людей, которых видел в городе. У них были странные лица; они, по-видимому, не торопились, но, однако, шли быстрее меня. Шли они беззвучно. В одно мгновение толпа настигла меня и окружила. У этих людей лица были земляного цвета.
Первый, которого я видел и расспрашивал, войдя в город, обратился ко мне:
— Куда вы идете? Разве вы не знаете, что вы давно умерли?
Я открыл рот, чтобы ответить, и увидел, что вокруг меня нет ни души».
Он проснулся весь окоченелый. Холодный утренний ветер со скрипом поворачивал на петлях рамы окна, которое оставалось открытым. Огонь в камине потух. Свеча догорала. Было еще совсем темно.
Он встал и подошел к окну. На небе по-прежнему не было ни одной звезды. Из окна он видел двор, дома и улицу. Резкий стук, вдруг прозвучавший по мостовой, заставил его нагнуться. Он увидел внизу две красные звезды, лучи которых странным образом удлинялись и сокращались в темноте.
До конца не проснувшись, он подумал:
— Вот как! Теперь нет звезд на небе — они на земле.
Между тем туман рассеялся, новый звук, подобный первому, пробудил его; он взглянул еще раз и убедился, что эти звезды не что иное, как фонари экипажа. При свете их он мог различить форму его. То был тильбюри, запряженный белой лошадкой. Звуки, слышанные им, были удары лошадиных копыт о мостовую.
«Что это за экипаж? — подумал он. — Кто мог приехать так рано?»
В эту минуту осторожно постучались в его дверь.
Он вздрогнул с ног до головы и крикнул страшным голосом: