Безымянные слуги

— Может унести в море? — забеспокоилась Пятнадцатая.

— Скорей о скалы разобьёт, — ответил Рыба.

— У нас мазей и бинтов почти не осталось, — хмуро сообщила Ладна, подсаживаясь к нам. — Не запасы, а слёзы одни.

— Надо поискать в трюме, — предложил Хохо. — На этой барже те ещё запасливые куркули плавали. Наверняка имелся и запас мазей с бинтами. На складе же в пристройке было и то, и другое.

Трюм мы, надо сказать, обыскивали спустя рукава. Помещение было длинным, и сил на более тщательный поиск попросту не хватило.

— Завтра пораньше встанем и всё обыщем, — кивнула Пятнадцатая.

— А чего бойцов не привлечь? — удивился Шасть.

— Бойцы и так измотанные, — ответила девушка и, не дав возразить, продолжила. — А мы… Мы — старшие. Вот мы и будем организацией заниматься. У нас и так каюты отдельные и кровати хорошие.

Шасть тяжело вздохнул, хоть он как раз никогда не тяготился ранними подъёмами.

— Как спасённые? — спросил я.

— Плохо, — ответила Ладна мрачно. — Истощены и крови потеряли много. В ранах полно заразы было, у некоторых пошло воспаление. Мазь, конечно, снимет, но нескоро. Так что они не бойцы ещё на месяц, если помощи от лекаря не будет.

— Лекаря у нас нет, — тяжело вздохнула Пятнадцатая. — Как вы их кормите?

— Запросили на кухне бульон с перетёртым мясом, — пожала плечами Ладна. — Вливаем по возможности. Глотать они все могут и в забытьи.

Суч огляделся и кашлянул.

— Надо люки задраивать, — хмуро сказал Рыба, поглядывая на темное небо. — И лавки убирать. И вообще всё с палубы убрать… И якоря сбросить.

— Что такое? — не поняла Пятнадцатая.

— Шторм? Да, Суч? — Рыба обернулся к напарнику, и тот кивнул.

— Час, — веско пояснил он.

За час мы, конечно же, не успели. Люди еле передвигались и стонали. Но, когда с первой же крупной волны залило в спальни, уставшие ааори стали двигаться значительно быстрее. Спасть на мокром никому не хотелось. Люки задраили надёжно, плотно — и оставалось только лечь и уснуть. Но Пятнадцатая снова разлила всем вина по кружкам и буквально заставила выпить. А потом спряталась у себя в комнате. Через несколько минут всё стихло, только на палубе иногда прохаживались часовые. Фонари везде потушили, чтобы не выдать расположение корабля возможным наблюдателям с берега.

Шторм нарастал всю ночь и утром. Я проснулся от того, что всё вокруг раскачивалось. Меня слегка болтало в кровати, и от этой болтанки заныли все мышцы, натруженные за вчера. Видно было плохо, и я со стоном сел и зажег фонарь. Протерев заспанные глаза, я понял, что баржу качает на огромных волнах, а моя кровать просто сохраняет относительно ровное положение. Подняв матрас, обнаружил и причину этого — лежак крепился к стене и к спинкам на цепях, которые позволяли ему свободно раскачиваться под собственным весом. Через минуту я вспомнил, что все кровати были с подобным устройством — даже в капитанской каюте. Оставалось только подивиться такой предусмотрительности моряков.