— Она вон хорошо шла, а поляны — не видит. И охотника не видит, — продолжил незнакомец.
— Какого охотника? — спросил я и помахал девушке, но та водила затравленным взглядом, не замечая меня.
— Своего охотника, — ответил старик. — Охотника на себя.
Рёв раздался за спиной девушки, и серая лапа с острыми когтями-бритвами ударила ей в живот. И тут я узнал её — Злата. Со стоном девушка сложилась пополам и упала на землю, а через мгновение её утащило в заросли, откуда долетел слабый крик:
— Не надо! Я — слуга! Нет!
Хруст оборвал её голос, а я с ужасом перевёл взгляд на старика, но седобородого уже не было. На его месте колыхалось что-то ужасное, тёмное и немного прозрачное.
— Охотник и на тебя найдётся, — донёсся до меня голос, а тьма потянулась ко мне. Я попытался отшатнуться, вскочить, но как будто прирос к брёвнышку, на котором сидел. Меня охватил какой-то потусторонний ужас — я рвался, но тьма всё приближалась.
— Нет-нет-нет-нет!!! — закричал я в отчаянии и почувствовал, как меня всего трясёт. Странно трясёт — будто за плечи кто-то дёргает.
— Шрам! — голос Пятнадцатой.
— Шрам, проснись! — Пятнадцатая трясла меня за плечи, а я вцепился ей в руки и продолжал повторять.
— Нет-нет…
— Что значит «нет»?! — опешила десятник, вытаращив глаза. — Ты уже третий час дрыхнешь. Вставай.
— Чтоб меня…
Из коридора раздался хохот. Там стоял Хохо и сквозь открытую дверь наблюдал за этим представлением.
— Что, Пятнадцатая? — ехидно осведомился гадёныш. — Уж послал — так послал.
Пятнадцатая улыбнулась и погрозила ему кулаком. Я сел на кровати, пытаясь прийти в себя.
— Сон не задался? — участливо спросила девушка, и что-то в её голосе мне совсем не понравилось.
— Это зависит от того, что ты называешь словом «задался», — ответил я, стараясь сбить её с мысли. — Хотя я чуть в штаны не наложил… И во сне — и тут.
Хохо снова заржал, а Пятнадцатая покачала головой.
— Пошли. Осуществим твой план по незаконному обогащению, — сказала она. — Народ сейчас мыться пойдёт. Самое время обыскать каюты.