- Дальше начался просто кошмар, – призналась Кри-ана. – Стоило Скасу выйти из храма со свёртком под мышкой, как во дворце в центре города вспыхнул не-свет, и оттуда потоком полилась нежить. Мы побежали из города. Во время бегства потерялись все. Я попыталась выйти из Пущи, но повсюду проход перегораживала нежить. Что ночью, что днём… Потом наткнулась на остатки наших нори, помогла им отбиться и дальше ничего не помню… Очнулась уже тут…
- Не напоминай, – хмуро бросил я.
- Ну, зато ты оказался прав, не согласившись идти со Скасом, – заметил Хохо. – А то некоторые сорвиголовы у нас уже начинали бурчать…
- Это какие-такие головы? – спросил я.
- Эм… Никаких! – быстро исправился Хохо. – Все тебе верят!
Я посмотрел в его честные глаза, но развивать тему не стал. Просто подумал про себя, что амбициозный десяток Эр-нори пора раскидать – слишком много от них шума в последнее время. То не нравится, это не нравится. Так им хоть за обсуждение подобных вопросов сразу по голове настучат более сознательные соратники.
- Ладно, эту ночь мы пересидим в башне… а утром будем решать, – вздохнул я. – Посмотрим, что будет делать нежить.
- Нежить будет атаковать, – заявил с порога комнаты Нож. – Шрам, пожар разрастается. Завтра в обед огонь, по словам дозорных, уже может дойти до башни.
- Да главное, чтобы не ночью, – ответил я.
- Какой пожар? – удивилась Кри-ана.
- Который ты в лесу устроила, – буркнул Пузо. – Так что ты лучше сегодня ночью в бой не лезь. Не надо. Ещё рядом лес запалишь…
Ветер изменил направление. До вечера дули привычные юго-западные ветра, но теперь устойчиво наносило с северо-запада, разворачивая пожар прямо на нас. Глядя на зарево и поднимающийся дым, я понимал: правы те, кто говорит, что пожар уже завтра до нас доберётся. Между нами и краем Пущи оставалась многочисленная нежить. А путь к центру уже к завтрашнему вечеру будет перекрыт огнём. Удастся ли пересидеть в башне жар и дым?
Поужинав второй раз, я прикорнул на камнях, погрузившись в беспокойный сон. Рядом пристроилась Пятнашка – она спала ещё хуже. Нога хоть и была обмазана и перемотана, но болела и доставляла много неудобств. Когда мы проснулись, солнце уже закатилось за горизонт, и на краю леса зашевелились враги. Какими бы глупыми ни были неживые, но про нас они не забыли – и в покое оставлять не собирались. Низшие неспешно выходили из леса и стекались к стенам башни.
На этот раз времени у них было предостаточно. И уже к середине ночи к пролому в стене организовалась удобная лесенка из тел – и завязался бой. Откуда-то из Пущи подтянулись два мурла, которые постоянно пытались оглушить защитников. На первую линию соваться они побаивались, поэтому сила воздействия на людей была слабая, но всё равно неприятная. Особенно когда приходилось отбивать более серьёзного противника. Когда солнце осветило верхушки крон, пролом в стене заметно расширился, а кладка над проходом опасно расшаталась. Если стена осядет и перекроет проход – мы окажемся в ловушке.
Поднявшись повыше, я смотрел, как придвинулась к нам за ночь стена дыма и огня. Пуща горела. Лесной пожар распространялся стремительно, не оставляя нам другого выхода, кроме как уходить вглубь – куда идти очень не хотелось. Вернувшийся из разведки Кирри сломал оставшиеся надежды. Нежити вокруг стало явно больше, и вела она себя на удивление организованно – даже близко к лёжкам врага подойти не получалось.
Глава 28
У нас оставалось одно-единственное направление, по которому мы могли уйти. Это был тот самый торговый тракт – точнее, полоса более редкого и светлого леса, которому нежить предпочла тёмную чащу. Меня мучил один вопрос: нам этот путь оставили для отступления специально – или это счастливая случайность? Но спросить было не у кого.
Отряд я заставил двигаться быстро – переходя на бег, когда это было возможно. Нашей целью было сначала опередить лесной пожар, а потом уйти как можно дальше и от огня, и от нежити. Ради этой цели в жертву были принесены отдых в середине дня и самочувствие – моё и бойцов. По удушающей дневной жаре бежать было особенно тяжело. Совсем худо стало, когда дым пожара стал туманом стелиться между деревьями. Безымянные начали с непривычки задыхаться и кашлять, у всех слезились глаза – и остро мучила жажда.
Небольшую передышку я позволил только тогда, когда треск пламени стал отдаляться. Местом отдыха стал очередной каменистый холм. Когда-то на нём стояли какие-то постройки, да только время давно оставило от них один фундамент. Зато у холма обнаружился родник, из которого удалось наполнить фляги и напоить бойцов. Люди сидели мрачные, с тёмными разводами на лицах. Я бы и рад был дать им ещё время, но просто кожей чувствовал, как затягивается вокруг нас ловушка из огня и нежити.
За пожаром нас ожидало очередное пополнение. По пути нам встретилось больше трёх десятков нори, которые так же, как и мы, оказались по ту сторону кольца нежити, окружившего Пущу. Никого из них не пришлось уговаривать, никому ничего не нужно было объяснять. При виде полуторасотенного отряда они молча присоединялись к нашему забегу.