– Личному составу аварийных партий второго и третьего отсеков создать рубежи обороны по борьбе с пожаром.
– Командиру дивизиона движения доложить состояние главной энергетической установки.
– Главному боцману подготовить лодку к всплытию в надводное положение.
– Командирам отсеков доложить состояние отсеков, проверить герметизацию отсеков, подготовить к действию индивидуальные средства защиты органов дыхания.
Все эти команды главного командного пункта подавал по громкоговорящей связи старший помощник командира АПЛ Олег Пименов. Это он согласно «Расписания по аварийной тревоге» обязан командовать и самим расчетом командного пункта, и действиями всего экипажа. Это ему предоставлено исключительное право, выслушав рекомендации командира электромеханической боевой части и получив конкретные указания от командира подводной лодки, принимать самостоятельное и окончательное решение по тактике ведения борьбы за живучесть. И это он в итоге отвечает за конечный результат совместных действий экипажа по ликвидации аварии.
Команды главного командного пункта строго протоколируются в вахтенном журнале подводной лодки, а подчас ведется еще и их магнитофонная запись. И случись что-нибудь неординарное и нестандартное, они становятся первым объектом разбирательств, как вышестоящего командования, так и военной прокуратуры. За сухими, практически ничего не значащими для обывателя словами и фразами этих команд кроется такой смысл и подтекст, такая экспрессия – «мама не горюй»! При этом в них нет ничего лишнего и двусмысленного. Ни расплывчатых рекомендаций в стиле: «остальное додумайте сами», ни неопределенных подсказок, ни «замаскированных» альтернатив. А исключительно то, что предполагает за собой конкретные определенные действия людей, четко и однозначно понимающих их, и способных при этом действовать только так, а не иначе. Получается эдакая виртуальная компьютерная игра. Стоит старшему помощнику чуть-чуть повернуть «джойстик управления» вправо или влево, нажать ту или иную «кнопку» дополнительных операций – и вот тебе и команда «пли», и «восстановление утраченного здоровья и боеприпасов», и преодоление с виду непреодолимых препятствий, а также другие самые крайние меры по спасению почти безнадежной ситуации. Как говорят в таких случаях: «Шаг вправо, шаг влево – расстрел!». Стоит дать всего несколько неверных, неразумных команд – и неминуемо получаешь «Game over». Старший помощник АПЛ Олег Пименов четко знал, что говорил в микрофон, формулируя указания главного командного пункта. Ведь это был по-настоящему грамотный и опытный офицер.
Несмотря на свой относительно молодой возраст, Олег стал старпомом атомохода еще, будучи капитан-лейтенантом. А такое происходит на флоте далеко не часто. Пименов заслужил это доверие не просто честной и добросовестной службой, а завидным служебным рвением и характерным упорством. При этом он не был банальным честолюбивым карьеристом. Олег являл собой яркий образец настоящего кадрового офицера-профессионала. Именно на таких все держится в армии и на флоте. Вот и теперь, в этой непростой и почти критической ситуации, команды главного командного пункта, сформулированные старпомом, были точны и практически безукоризненны. Конечно, старпому хотелось бы самому непосредственно возглавить сейчас борьбу с пожаром в аварийном отсеке. Что называется, «с криками ура и с шашкой наголо». Но «Руководство по борьбе за живучесть подводной лодки» категорически и строго-настрого запрещает кому бы то ни было, и уж тем более старшему помощнику командира, покидать свои боевые посты и командные пункты, определенные расписанием по аварийной тревоге. Каждый на подводной лодке должен делать только то, что ему предписано, и только так – как определено уставом, правилами и руководствами. А иначе восторжествует дилетантская вакханалия и наступит неминуемая расплата за преступно-халатную самодеятельность.
Итак, ни в 13 часов 50 минут, ни в 14 часов 00 минут, ни даже в 14 часов 20 минут донесений от подводной лодки К-469 на командный пункт СФ не последовало. Оперативный дежурный флота, как и следовало по инструкции, объявил командному пункту «боевую тревогу» и доложил по спецсвязи об этом командованию флота, а также в Москву на командный пункт ВМФ. И тут началось! Что такое авария подводной лодки, после АПЛ К-141, больше известной как «Курск», никому объяснять не надо. Уточнив обстановку, оперативный дежурный флота доложил временно-исполняющему обязанности командующего вице-адмиралу Доброскокову предполагаемый район нахождения подводной лодки, план боевой подготовки, а также напомнил пункты боевого распоряжения и «Инструкции и порядке связи с АПЛ», в которых четко определялись обязанности командира АПЛ и старшего на борту по производству плановых донесений. Временно-исполняющий обязанности командующего сказал оперативному дежурному флота предельно коротко: «Сейчас буду». Но потом добавил: «Найдите командующего и доложите ему о случившемся».
Командующий флотом адмирал Дьяков находился в служебной командировке, на юбилее большой воинской части флотского подчинения в г. Северодвинске. Телефонный звонок мобильного телефона застал его прямо за праздничным столом. Только что командир части произнес тост № 3 «за тех, кто в море», поблагодарил командующего за внимание к его части, и вдруг звонок. Командующий, услышав голос оперативного, тревожно спросил: «Что случилось?» Многолетняя привычка приучила к лаконичности в таких случаях. А то что это случай неординарный – сомнений не вызывало: по пустякам оперативный дежурный флота тревожить командующего, находящегося в командировке в другом гарнизоне, да еще на юбилейных празднествах, не стал бы.
– Товарищ Командующий, атомная подводная лодка К-469 не произвела планового донесения о занятии района.
– Когда был сеанс связи? – сухо спросил Дьяков.
– В 14 часов 00 минут.
– Сейчас 14 часов 25 минут, почему не доложили раньше? – возмутился Командующий.
– Устойчивая связь через спутник была до 14 часов 20 минут, ждали донесения до последней минуты. Я в первую очередь доложил Доброскокову и в Москву.
– Хорошо. Пусть Доброскоков внимательно изучит радиограммы, отправленные на лодку за последние два дня, и проверит – однозначно ли она должна была доносить о занятии района на 14 часов 00 минут?.. А когда очередной сеанс связи с ней? – голос Командующего становился все более встревоженным и сдавленным…
Прием у врача офтальмолога был в самом разгаре. По согласованию с командованием дивизии обеденный перерыв в поликлинике объявили на час раньше: с 12 до 13 часов. Для того чтобы экипажи лодок сразу после своего обеда смогли скорее продолжить прохождение медосмотра.
Алла Пименова, осматривая своего очередного пациента, подумала: «Интересно, а когда экипаж ее мужа будет проходить диспансеризацию? По графику прохождения медосмотров экипажей лодок, утвержденному командованием дивизии, получалось что завтра. Но завтра-то точно они не вернутся с моря. Олег определенно сказал перед уходом в поход, что его не будет целую неделю. Вот и верь этим графикам».
Алла и Олег жили в поселке уже почти 10 лет. Приехали сюда сразу после окончания учебы: он – молодой офицер военного училища, ВМУ имени Фрунзе, она – выпускница «1-го меда» имени академика Ивана Петровича Пирогова.
ВВМУ имени Фрунзе всегда считалось кузницей командирских кадров для флота. А минно-торпедный факультет— в особенности. Именно из командиров БЧ-3, как правило, получались – сначала помощники командиров, затем старпомы, а потом командиры подводных лодок и надводных кораблей. Олег – потомственный военный. Его отец длительное время служил на Северном флоте, дослужился до высоких чинов, а дед – еще в Великую Отечественную войну воевал на торпедных катерах. Познакомились Алла со своим будущим мужем на танцах в знаменитом «Зале революции» родного училища. Олег учился тогда уже на пятом курсе. До свадьбы они встречались всего три месяца, из которых полтора месяца ее молодой человек пробыл на преддипломной практике. Предложение выйти за него замуж курсант-пятикурсник сделал студентке шестого курса медицинского ВУЗа как-то неожиданно и весьма незатейливо:
– Дорогая Алла. Любимая! Я хочу тебе сделать такое предложение, от которого ты не имеешь права отказаться.
ebooksa