– Зачем?
– Потому что мой друг действительно начальник КГБ. Мы вместе водку пили.
– И чтобы в этом удостовериться, ты предлагаешь мне идти на площадь, где располагается здание КГБ, и спросить у дежурного кагэбиста, кем был Гуров-Пониковский до революции Горбачева?
– Но ты же не веришь!
– Уже верю. Еще раз повторяю, Ваня – не вздумай угрожать этим бандюгам!
– Но мой друг.
– Лех Валенса! Мы и это уже слышали!
– Блин! Да Лешек был электриком на заводе в Гданьске, когда я ремонтировал свой пароход!
– Расскажешь как-нибудь в другой раз, но не сегодня. Еще раз для тех, кто в танке, – не вздумай их пугать! Понял?
– Да понял я, понял! – с досадой сказал Гуров.
– Будем во всем как бы соглашаться. Наша задача – продержаться следующую неделю! Во вторник спихнем “Кадетты”, в среду. Короче, надо все продать.
– Ясно, капраз!
– Тогда разбегаемся. Я заскочу к хозяину джипов, а ты посиди пока здесь – может кто из владельцев “мерсов” и прочих ненашенских авто подойдет. Говори, стоянка, мол, не рентабельна.
– НДСы – шмандесы?
– Вот именно. Ну все! Пока, капитан!
– Пока, капраз!
Одинцов “под градусом” – что бывало крайне редко – сел за руль своих видавших виды “Жигулей”. Гуров подал ему знак у виска, дескать с ума сошел, что ли – садишься за руль “под шафэ”, мало, мол, тебе моего печального опыта. Но капраз, описав жуткую траекторию и с трудом вписавшись в узкое пространство въездных ворот автостоянки, исчез.
Капитан остался один. Он прошелся вдоль ряда стоявших на продажу машин, прикидывая в уме их прибыльную часть от стоимости в рублевом эквиваленте, то есть в долярах. После несложных математических выкладок он пришел к неутешительному выводу о том, что они с капразом въехали в “сумнительное” по степени риска предприятия. Только суммарная стоимость дорогих иномарок перевалила за сто тысяч баксов. Таких денег ни он, ни его друг Одинцов в руках не держали. Владельцы “крутых тачек” явно рисковали, оставляя их здесь. На что они надеялись, если что? Мол, воинская часть, милиция в виде ГАИ рядом?
Гуров подошел к черному “Мерседесу”, девяносто третьего года выпуска, открыл дверь со стороны водителя и уселся за руль. Трехсотый “мерс”, к тому же дизель, растаможенный на Россию, тянул на двадцатку штук баксов. Черная, под цвет автомобиля, натуральная кожа сиденья приятно ерзала под задним местом капитана. Он вращал влево-вправо красивый, из дорогого дерева, руль, регулировал рычагами сиденье, то опускаясь вниз, то поднимаясь вверх, нажатием пальца опускал и поднимал стекла дверей, вращал электрозеркала бокового обзора. “Хороша тачка! – подумал Гуров, вылезая из машины. – На такой и за кредитом в банк можно подъехать. Представительный класс! И что, – размышлял Гуров, – они с Одинцовым смогут предпринять? Их ТОО – товарищество с ограниченной ответственностью или безответственностью – рисковало только уставным капиталом в десять тысяч рэ. Кроме квитанций об оплате за стоянку, их ТОО ничего не выписывало и договоров купли-продажи не заключало. Все отношения строились “тэт а тэт”, то есть, ты – мне, я – тебе. Мол, я мотаюсь за тачками, а ты ищи покупателей. Все равно они тут шляются. Нашел – звони, получишь свои двести баксов. Что такое суд для ТОО? – размышлял далее Гуров, усаживаясь за руль джипа “Ниссан-Патрул”. – Суд – это инстанция, юридически обязывающая ответчика рассчитаться с истцом. Но если у ответчика нет никаких материальных ценностей, кроме условного уставного капитала, то и взять-то нечего. Будет арестован расчетный счет в банке, с которого снимут все остатки в пользу истца и судебных издержек, если – опять же! – будет что снимать. Все кончится тем, что рассвирепевший истец наймет рэкет и постарается вернуть хоть что-то, отдав бандюгам причитающиеся тридцать-сорок процентов от заявленной суммы. Это логика, причем железная логика.”
– О чем задумался, Иван Иванович? – где-то рядом с джипом прозвучал вопрос автомеханика Миши.
ebooksa