– По-вашему – это корейка, – пояснил Данек.
– Экстра или поморска? – продолжал проявлять глубокие познания Гуров.
– Не беспокойся Иван, будет и то и другое. Есть еще сальтесон, но я не помню – едят его у вас или нет?
– Едят! – быстро уточнил Гуров. – Ещё как лопают – за обе щеки, аж челюсти трещат. Это Николай, чтоб ты знал, такое месиво из языка, печени, ушей, шкуры, хвостиков и конечно из.
– Я понял из чего, – перебил Одинцов, догадываясь о чем пойдет речь далее.
Тут же раздался специфический треск челюстей пана капитана, изображающий поедание сальтисона. Как ему удалось родить этот звук осталось его очередным не запатентованным изобретением. Однако следующий звук поверг в шок не только компаньонов, но и всех присутствующих. Гуров засунул согнутую ладонь под мышку и сделав несколько рывков рукой извлек оттуда, сами понимаете, какой характерный звук.
– Николай, – прокомментировал Данек, – больше ему не наливай.
– За обе щеки хрумкают, – упражнялся в словесности Гуров, – а после громко пука.
– Уходим! – это были последние слова, которые честная публика услышала от троицы бизнесменов.
Одинцов приподнял пана капитана, извлек его из-за стола и в обнимку поволок вдоль набережной, подальше от нормальных людей. Данек, тем временем, рассчитался с официантом и вскоре догнал компаньонов. Слова были излишними. Поэтому он, без всяких комментариев, как ему посоветовал Одинцов, купил в ближайшем магазине по два образца из вышеперечисленной пищевой продукции для их сертификации в российской торгово-промышленной палате и первым же автобусом отправил посланцев древней Руси в славный город Кёнигсберг Калининградской области.
«Николай! – вспоминал Одинцов в автобусе последние напутствия Данека. – На тебя вся надежда. Если сможешь хорошо организовать продажи мясных деликатесов, будут и сахар, и мука, и макароны и всё, что закажешь. А пана Гурова, пожалуйста, передай из рук в руки – он нам ещё пригодится!»
Сам же Гуров, он же пан капитан, прислонившись к боковому стеклу автобуса, мирно дремал, время от времени, нарушая тишину салона своими специфическими звучаниями. Поначалу на них не обращали внимания, но ближе к границе, по мере нарастания звукового сопровождения, с прилегающих к Гурову кресел посыпались просьбы, аналогичные предыдущим – из предыдущего рейса на Гданьск. Лучше бы они не просили, потому что очухавшийся пан капитан тут же завел свою шарманку:
– Русско войско воевало – польско войско Берлин брало!
– Польско войско Берлин брало – русско войско воевало!
– Курица – не птица! Польша – не заграница!
– Польша-не.
Итак, до самой границы. Нет, не стоило будить пана Гурова.
На самой же границе, вернее в её польской части, развернулись ещё более бурные события. Дело в том, что бизнесменов заподозрили в провозе валюты. Было странным видеть, при плотно заставленных проходах автобуса разного рода дефицитами, предназначенными для продажи в Калининграде, скромненький дипломат Одинцова с вложенными в него тремя листами с какими-то расчетами. На авоську с харчами от Данека почему-то не обратили никакого внимания, а вот дипломат. Что-то тут нечисто!
Бизнесменов, под улюлюкивание соседей, уставших от капитанских проделок, стали выводить из автобуса.
– Собственно, в чем дело? – попытался разобраться на месте пан капитан, вступая в полемику с двумя таможенниками ростом этак под два метра каждый.
ebooksa