Таким вот, «необъективным» знакам опекунша учила меня довольно давно, особенно агентируясь на том, чтобы я не сосредотачивался на её кистях во время важных переговоров, высматривая особые сигналы.
Зато сынишка, на время, перестав дуться из за трёпки, да и вообще внимательно прислушивавшийся к нашему разговору, посмотрел на мать с удивлением. Явно хотел что-то ляпнуть, а затем вдруг нахмурился, о чём-то задумавшись и слишком уж порывисто отвернулся. Он вообще себя порой очень странно вёл. То как разбалованный ребёнок лет шести, постоянно чего-то требующий, а вот во время монолога, за который он получил воспитательную порку, мальчик выглядел и звучал, куда как старше своего возраста. Лет на двенадцать, тринадцати, умеющий правильно строить фразы и вообще рассуждать «почти по-взрослому». Вот и сейчас можно было бы ожидать какой угодно реакции, но только не того что он в этом возрасте сдержится и тут же попробует что-то там осмыслить.
В любом случае, история Елизаветы продолжалась, но если её сын сейчас старательно вслушивался, то дочь — откровенно клевала носом, всё-таки время для ребёнка, да к тому же сытого было ну очень позднее. И, тем не менее, гостья продолжала свой рассказ.
Её в семнадцать, отдали в гарем молодого господина, наследника клана, но забеременеть очень долго не получалось. Впрочем, не по её вине, а потому, что её мужу, а она считала его именно таковым, постоянно подвозили всё новых и новых наложниц, как пленных чародеек из других полисов выкупленных через аукционы Перевозчиков, так и просто красивых девушке из простецов. Однако, однажды у него хватило времени на давно позабытую игрушку и он наконец зачал ей дочь.
Родившуюся первой девочку, сразу же не отняли. Не было у неё признаков золотниковского клана, но и явные бажовские черты отсутствовали. Так — серединка на половинку, и примерно с шести лет, забрав малышку, у матери, младшая ветвь елана начала планомерно прививать ей роль низшего существа, которая целовать должна землю по которой ходит кто то из Золотниковых. Оказалось, что у нашей маленькой гостьи даже имени как такового нет, хотя мать назвала её Катей. Но, клане, отдалив от родительницы, её назвали или «Эй ты!», от чего она охотно откликалась на «Эй», или среди детей «Блетс». Это непонятное слово у Золотниковых почему-то было синонимом понятия «заплатка», ведь девочка обычно донашивала за другими детьми из младшей ветви их вещи, что было нормально для рабов этого клана.
Совсем по другому обстояли дела у её младшего брата. Который, сейчас, как-то совсем не по детски щурясь, как-то по новому рассматривал свою совсем скуксившуюся и неуютно чувствующую себя под нашими взглядами сестру. Но при этом, старался делать это так, чтобы никто не заметил его внезапно вспыхнувший интерес.
Рассказать что-то ещё о нём, Елизавета просто не могла. Забеременела повторно она где-то, через шесть лет, родила и тут же попрощалась с первым сыном, у которого были ярко выраженные черты Золотниковых. А ещё спустя почти столько же, пустой и бесцельной жизни, полной изнасилований со стороны регулярно посещавших вроде бы как принадлежащий только Главе гаерем мужчинами клана и нескольких абортов проведённых их чаровниками… случилось то чего она уже не ожидала.
В тот день, чуть более девяти месяцев назад, супруг расщедрился поделиться ею и ещё десятком женщин с компанией своих друзей. Из разряда «уже не жалко». В ту долгую ночь, побывала она и с ним, после нескольких таких же ужравшихся в хлам, но совершенно незнакомых мужиков и снова понесла.
Меня, в тот момент, откровенно потрясло то, с каким безразличием она рассказывала об таких фактах своей биографии. Точно так же как промелькнувшее на мгновение выражение глаз Ольги Васильевны, абсолютно не понятное, но явно не осуждающее или пренебрежительное. Мне… кажется… даже, показалось, что она в чём-то завидует нашей гостье! Вот только представить себе мою опекуншу, пожелавшую оказаться на месте насилуемой рабыни — было просто-напросто невозможно!
Только тот факт, что за ними следили и что с определённой вероятностью новый ребёнок мог быть от главы клана, позволил сохранить ей жизнь и получить разрешение родить. Так что неделю назад появившийся на свет мальчик, которого она назвала Всеславом, и судьбой которому было предначертано умереть. Всё было довольно просто — неизвестно, кто оказался отцом ребёнка, да никого в клане, это и не интересовало потому как, младенец нёс ярко выраженные черты Бажовых.
Слава Древу, у Золотниковых с подобными вещами не торопились…
— Когда я более-менее пришла в себя и поняла, что грозит маленькому Славику, — женщина глухо выдохнула и решительно посмотрела на нас. — Я решила, что разделю судьбу Кати. Но в начале, убью мужа, а затем сама брошусь на нож! Или погибну, добираясь до его мерзкой туши! А затем, в небоскрёбе появился Второй Наследник, с рассказом о том, как он проиграл Главе клана Бажовых в дуэличетверых, что бы просить своего отца, моего мужа, достойно покарать Антона Сергеевича за дерзость…
— Вот же сучонышь, — прошипел я. — А он мне руку жал…
— Как я смогла узнать про то, где и с кем вы живёте, и как я вывела своих детей из кланового гнезда, — низко опустив голову, продолжила женщина, — позвольте мне умолчать. Скажу только что, это было трудно… Но за столько лет, всегда, даже у рабов, накапливаются должники, не смеющие отказать в некоторых просьбах…
— И всё же я настаиваю, — блеснула глазами Ольга Васильевна.
— Хорошо, — покладисто согласилась гостья, грустно посмотрев на нас с Алёной, а затем на своих старших детей. — Но может быть вы будете не против, поговорить об этом лично? Не думаю, что подобная «гаремная» грязь полезна для молодых ушей.
— Хорошо, — твёрдо ответила опекунша.
— Добраться тоже было не просто, — продолжила Елизавета, — потому так и получилось.
— Мам? — выдал вдруг мелкий.
— Да, дорогой…
ebooksa